Саботажник - страница 52

Шрифт
Интервал


- Может, я пойду? - спросил он робко, искренне надеясь, что его не отпустят. Водка гуляла по жилам, хотелось добавить, и особенно хотелось еще побыть рядом с этими странными, но такими симпатичными людьми. «Спиртное, - напомнил себе капеллан. - Это не совсем мои желания, их провоцирует алкоголь. Сказано: печь испытывает крепость лезвия закалкою; так вино испытывает сердца гордых - пьянством... А если абстрагироваться? Попытаться трезво? Ну? Хочу идти дальше. Забраться на пароход, который русские почему-то зовут «коробкой», и там добавить. Соотечественники от меня никуда не уйдут, да и надоели они, честно говоря. Хорошие люди, правильные, но скучные».

- Никуда вы не пойдете, - распорядился Кронштейн строго. - То есть пойдете, но с нами. Время детское еще. Значит так, парни, - психиатр развернулся к дневальным внушительным фасадом, расправил плечи и упер руки в бока. - Во-первых, запасной респиратор сюда. Потом отдадим. А во-вторых, насколько я помню, у вас на следующей неделе плановое обследование. Предупреждаю - это шантаж. Ну?

Дневальные переглянулись, и один скрылся в будке.

- Вы нас неправильно поняли, господин капитан-лейтенант, - сказал другой. - Мы же не выёживаемся...

- Не хватало еще!

- ...а просто напоминаем, что могут быть неприятности. У всех.

- Ладно, кончай баланду травить, - вступил Воровский. - Открывай калитку. Вянете тут со скуки, цепляетесь к людям...

- Виноват, - буркнул дневальный. - Больше не повторится. Ну честное слово, господин прапорщик.

Его напарник принес респираторную маску и неуверенно протянул ее вперед, то ли Кронштейну, то ли просто так, вообще. Психиатр маску забрал, подошел к Причеру и сказал:

- Не бойтесь, я нежно.

Действительно почти нежно, очень аккуратно натянул респиратор капеллану на физиономию, отошел на шаг, полюбовался творением своих рук и сообщил:

- Ну и рожа! Никогда бы не подумал, что священник.

Причер счел за лучшее промолчать. Дышать в респираторе было трудновато, не то, что в «наморднике» пехотной натовской выживалки. Капеллан подумал, что может быть, мусорные баки у русских и отменные, но фильтры им явно не удаются.

У Кронштейна и Воровского маски были с собой, в карманах. Причер русских от души пожалел - все-таки большая часть их службы проходила либо в закрытых помещениях с принудительной фильтрацией воздуха, либо с такой вот неудобной штуковиной на лице. Тут поневоле запьешь. Он вспомнил «снюхавшегося» русского batiushku, и помолился за него. «Безумный мир, бьющий в первую очередь именно по священникам... Наверное это знак. Напрасно земляне сюда влезли, да еще и так нагло, железным сапогом. Что же здесь будет со мной? Справлюсь ли? Откроются ли мне тайны планеты, тайны, порождающие чудеса - и выстою ли я перед лицом этих тайн? Укрепи, Всевышний, раба своего...»