— Хейда! — стук в дверь прервал вёльду, а я, услышав знакомый
голос, быстро вскочила с кровати и принялась поправлять платье.
— Заходи! Я думала, раньше придёшь, — усмехнулась
прорицательница, глядя на нахмуренного Хальгорда, который застыл в
дверях и не отводил от меня свой взгляд.
— Эви? Я считал, что ты будешь жить в моём доме, — произнёс
конунг.
В его голосе мне послышалась горечь, но, может, я это себе
придумала.
— Вот ещё, зачем она тебе в твоём доме? Там женщин хватает, —
буркнула Хейда, — а здесь она сама себе хозяйка, да и я обучу её
необходимому.
— Эви? — не обращая внимания на Хейду, снова обратился ко мне
Хальгорд.
— Спасибо, но мне здесь действительно будет лучше, — быстро
протараторила я, боясь передумать.
— Хорошо, — бросил он и, прежде чем покинуть домик вёльды,
добавил: — Если изменишь решение, знай: мои дом открыт для тебя и,
если что-то потребуется, приходи.
— Хальгорд! — остановила мужчину. — Я знаю, что мне
требуется.
— Слушаю, — произнёс конунг, так и оставшись стоять в дверях ко
мне спиной.
— Можно я заберу Алину в дом вёльды? Я хочу, чтобы она жила со
мной, — проговорила я и, собравшись с духом, добавила: — Это будет
оплатой долга.
— Нет! — рыкнул мужчина.
А я сжалась, понимая, что только что сравнила жизнь конунга и
дочь рабыни, и с ужасом ожидала наказания. Вёльда же, склонив
голову, с интересом наблюдала за мной и Хальгордом.
— Хорошо, я выкуплю её, — твердо возразила я, сжав кулаки для
храбрости.
Я не собиралась отступать! Эту Гудрун нельзя и близко подпускать
к детям!
— Не нужно, побереги своё серебро. Я отправлю её тебе. Долг ещё
за мной, придумай что-то другое, — ответил конунг и бесшумно
растворился в темноте.
— Долг? — в удивлении приподняв бровь, спросила Хейда.
— Это они всё придумали, а я как раз только мешалась, — нехотя
ответила я.
Почему-то мне казалось, что это что-то личное, только между мной
и Хальгордом.
— Ну и где твоего ребёнка разместим? — усмехнулась женщина,
поднимаясь с лавки.
Прежде чем заявить Хальгорду о своём желании по дороге из бани,
я получила согласие вёльды, ведь теперь в её доме буду жить не
только я, но и ещё один человек, хоть и маленький.
— Она такая крохотная, считаю, мы уместимся и на одной кровати,
— задумчиво ответила женщине, — только её надо бы помыть и
переодеть.
— Одёжи для неё у меня нет, сама сошьёшь, могу пока дать
рубаху.