— Выходит, у аборигенов многоженство
ограничено не по религиозным, а чисто по практическим мотивам? —
Ник решил вернуться к прерванному разговору. Ему хотелось как можно
больше узнать о так неожиданно повстречавшемся на его пути много
лет назад канувшем в Лесу брате Клео. Несмотря на всю его
приветливость и подчеркнутое гостеприимство, Ник кожей чувствовал
витающий в хижине флер настороженности и какой-то недосказанности.
«Надо мне его как можно больше обо всем расспрашивать», — решил для
себя Ник. Впрочем, это было несложно сделать. Лео, похоже,
действительно так стосковался по родному языку, что готов был
говорить без умолку. Нику же только и оставалось направлять
разговор по нужной ему канве.
— И насколько же сложным является их
социальное устройство?
— Приятно с тобой общаться. Я со
времен Магистратуры не слышал такой изысканной речи, — Лео на
мгновение замолчал, взгляд его сосредоточился на горшке с десертом,
но было понятно, что перед мысленным взором лесного отшельника
проносятся совсем иные картины. Ник тактично отвел взгляд в
сторону. Лео неожиданно вздрогнул, словно сбрасывая сонное
оцепенение, и слишком уж бодрым голосом продолжил: — У масейрас
даже поговорка есть. В переводе дословно звучит «Взял третью жену»,
— он вдруг хохотнул. — Так говорят о человеке, обедневшем по
глупости.
— Ты что-то еще говорил о женской
хижине, — Ник постарался как можно искренне улыбнуться, хотя
несколько неадекватное поведение сотоварища его настораживало. В
конце концов, не ему судить человека, проведшего долгие годы в
скитаниях по Лесу. Тут не то что странностями обзаведешься. Можно и
по-тихому с ума сойти. «Не будь к нему так строг», — пристыдил он
себя.
Ник с удовольствием потянулся всем
телом, удовлетворенно отмечая, что мышцы начинают наливаться
прежней силой. Как же все-таки хорошо вот так, после долгих
мытарств, сидеть в тепле, вкусно есть и пить, при этом ежеминутно
не опасаясь нападения местной фауны. А главное — как это здорово,
когда у тебя есть собеседник!
— Ах да, — было заметно, что и Лео не
прочь поддержать разговор. — Это своеобразная община, куда попадают
те, кто ранее состоял в браке, но вынуждены жить без мужчин. По
местным обычаям, женщина не может в одиночку содержать дом, ибо
дух-покровитель домашнего очага слушается только мужчину. Но это
всего лишь красивая легенда, — он улыбнулся, разлил по самодельным
глиняным чашкам травяной чай. — На самом деле, в мужские
обязанности входит добывание огня, а это занятие требует силы и
упорства. Женщине одной с этим не справиться, а сходить к соседям
за горящим угольком не позволяют местные законы. Какими бы ни были
умелыми охотниками мужчины-масейрас, они периодически гибнут в
Лесу, а их вдовы вынужденно переселяются в женскую хижину.