— Надеюсь, не по наши души, — тихо произнес капитан
Тихомиров, сняв штурмовую винтовку с предохранителя. — В
бинокль поглядывай.
— Ага, — совершенно не по уставу откликнулась Варя.
— Как-то очень странно… Нездоровая суета, как будто в воронок
кого-то запихивают… Ой!
— Что случилось, милая? — поинтересовался Иван, берясь
за бинокль. Впрочем, ответ уже и не требовался, в неплохую оптику
был отлично виден капитан Грейнджер в наручниках, которого выводили
странные люди в строгих костюмах и черных очках. — Так.
— Так выглядит гестапо? — тихо спросила девушка.
— Отбить мы его не сможем, да и…
— Нет гарантии, что это не театр, — кивнул товарищ
капитан, капиталистам веривший с трудом. — Уходим.
Не прошло и пятнадцати минут с момента ареста Грейнджера, а
армейский джип с заляпанными грязью номерами уже наматывал
километры в сторону скоростного шоссе. По-тихому стянутые карты
позволили обнаружить достаточно большой лесной массив в нужной
молодым людям стороне, где вполне можно было спрятаться от кого
угодно. Был ли арест Грейнджера театром или нет, Тихомирова не
интересовало, суть-то оставалась той же — они одни и среди
врагов.
Идея останавливаться на заправках в голову Тихомирова не пришла.
Одно дело пролетевший мимо армейский джип с военными внутри, совсем
другое — несовершеннолетние в военной форме, заправляющие
армейскую технику. Такие следы оставлять не хотелось, поэтому, как
ни жалко было, машину пришлось бросить. Варвара внезапно
обнаружила, что в бисерную сумочку, о которой ей говорила Гермиона,
влезает гораздо больше, чем это можно было бы ожидать, исходя из
размеров.
— Вань, посмотри, — проговорила девушка, с удивлением
глядя на то, как в сумочке исчезает пулемет. — Может быть,
сюда вообще все влезет?
— Да, такие способности бы на мирные цели, — вздохнул
капитан, перегружая снаряжение. К сожалению, совсем все не влезло,
поэтому, хорошо подумав, Тихомиров перепаковал рюкзак.
— Эх, жалко, — произнесла Варвара, убедившись, что в
не изменившую свой вес сумочку совсем ничего больше не лезет.
— Ну хоть что-то, — она погладила джип по капоту, грустно
сказав на прощанье: — Прощай, машинка.
— Ничего, нам километров пятьдесят всего осталось, — в
этот момент капитан был рад знакам различия кадетов, так назывались
в Британии воспитанники училищ, аналогичных суворовским. Теперь они
выглядели, как двое будущих военных, не привлекая внимания.