- А пиратские песни ты знаешь? - спросил Датар у Мема.
- Знаю. "Кружка моя" и про арданского боцмана.
- Давай про арданского боцмана.
Мем сыграл вступление и тут вдруг заметил, как глухонемой,
якобы, Ошка едва заметно притопывает в такт музыке каблуком. А Ошка
увидел, что Мем за ним наблюдает, и перестал. Или, может быть, Мему
померещилось, потому что увериться он не успел. За порогом раздался
подозрительный звук. Мем мигом прекратил играть и положил
инструмент на стол. Глядя на него, Ошка встал.
- Там шастает кто-то, - сказал Мем прижал палец к губам.
- Может быть, собаки? - прошептал враз испугавшийся Датар,
схватил белую лютню и прижал ее к себе.
- А вот я посмотрю, - сказал Мем.
В руках Датара плаксиво тренькнула серебряная струна, а Мем стал
осторожно приоткрывать дверь, чтобы она не заскрипела. Однако
фонарь, вывешенный на ночь над входом, оказался кем-то потушен.
Поэтому полоса света, упавшая на крыльцо, все равно спугнула
прокравшегося туда человека, он дернулся бежать, но оступился на
обледеневших ступеньках. Мем схватил его за край плаща и поволок в
дом. Но мошенник каким-то цирковым приемом вывернулся из одежды и
скатился с крыльца в тень. Досадуя, Мем наклонился снова, поймал
его за ногу и уже совсем было собрался приподнять и внести беглеца
на светлое место, чтобы подвергнуть рассмотрению, как к горлу его
прижали хороший гвардейский клинок локтя в два с пядью длиной.
- Оставь-ка моего человека, - сказал из темноты голос, до того
спокойный и рассудительный, словно он принадлежал двойнику
инспектора Нонора.
И тут Мема взяло зло. Всякие будут таскаться по ночам, портить
людям приятный досуг, размахивать оружием, ношение которого в
городе запрещено всем, кроме личной государевой гвардии, и помыкать
Мемом, как им вздумается?.. Нет уж, не получится. Мем подчинился
требованию и выпустил сапог лежащего на земле мерзавца, медленно
выпрямился, одновременно ступив на четверть шага ближе к обладателю
меча, и повернул того за модный широкий рукав оружием от себя.
Гвардейский меч был слишком длинным предметом, чтобы использовать
его в ближнем бою, - кулаки подходили для этого куда как удобнее.
Вооруженный негодяй всего лишь срезал Мему пуговицу, а Мем успел
угостить его в ухо, поддых и по загривку, подставив для надежности
навстречу колено. Красивый дорогой меч Мем втоптал в грязь и, может
быть, даже сломал. А когда подскочил Ошка с фонарем, залез
поверженному противнику в рукав и извлек именной жетон с печатью.
Печать была темно-синяя.