Новая веха в эре взаимодействия миров обернулась
социальной и гуманитарной катастрофой. Безутешные родители, спасая
своих детей, уходили глубоко на север, принимая суровость климата
за благодать и защиту от захватчиков. Другая часть населения
смекнула о возможности наладить контакт с сильнейшим и стала
добровольно служить Авал’атару, извлекая из этого союза выгоду.
Главами самых крупных городов стали слуги, угодные Аваллону, они же
занимались отловом и поставкой мальчиков и молодых
мужчин.
Произошёл очередной раскол населения, отбросивший
мечты о мирном существовании далеко-далеко назад. Впредь, для
беженцев, каждый день на Земле стал актом выживания в суровой
действительности, ожесточая и без того истерзанные
сердца.
- Если ты хочешь узнать о своём предназначении, тебе
нужно пройти испытание Сумеречного Разлома. Но я пока слишком
слаба, чтобы отправить тебя туда и не оставить за собой очевидный
след. Мне нужно попасть в город, там, на чёрном рынке, я попробую
отыскать то, что поможет нам.
- Побывать в городе - это прекрасная перспектива
увидеть своими глазами все то, о чем ты рассказала мне. Я с
радостью сопровожу тебя туда.
- Да, только Кельвар может заподозрить неладное,
подумать, что ты хочешь сделать наводку и сдать их в рабство
Аваллону. Нужен официальный повод уехать туда, иначе потом нам
будет некуда вернуться.
- Завтра мы захватим деревню Блоррохов, а после я
поразмыслю над поводом.
К тому же, в голове уже кружило несколько неплохих
идей. Только вот убедить в чем-то толстокожего вождя ещё одна
трудновыполнимая задача. Алариэль подкинула в очаг хвороста и
устроилась на своей шкуре.
Засыпая, снова и снова прокручивал наш разговор, с
удивлением отмечая, то, с какой лёгкостью я стал относится к
словосочетанию «другой мир», да и вообще к факту совместного
существования Земли и Аваллона. К существованию великого множестве
иных миров.
Глава 4.
«Человечность - это
способность
участвовать в судьбе
других людей»
Иммануил
Кант
У природы по всему на новый день имелись свои планы,
отличные от планов Кельвара Беспощадного. Вьюга лихо закручивала
вихри, сдувая с ног и кидая колючие пригоршни снега в лицо.
Температура воздуха, казалось, упала до рекордных минимальных
отметок, испытывая волю отряда на прочность. Тонкой струйкой
тянулись воины по бесконечному белёсому полотну, покоряя один за
одним снежно-ледовые барханы. Безжизненной пустыни не видно ни
конца, ни края. Словно затерянные посреди океана мы дрейфовали
бесконечно долго, пока на линии горизонта не стала темнеть полоска
леса, вернувшая в оледенелое тело каплю надежды.