— С ней будь, — велел удивленному духу.
Не слушая, что там Огневик вслед трещит, прошел в
яблоневый сад. Луна ярко светила, будто помогая, потому без труда отыскал белые,
уже закрытые на ночь головки ромашек у дальней стены. Хмурился, срывая цветы.
Голос знакомый в самые уши будто шептал, откуда-то
издалека, из запрятанного вглубь памяти прошлого: «Пей-пей, касатик. Ромашка завсегда помогает, моя мамка так говаривала,
а уж она-то знала, травница была умелая. И от боли головной этот чудо-цветок, и
от бессонницы, и от ожогов, и от кашля… Вот выпьешь отвар и тебе легче станет…
Пей-пей…».
Когда набрал достаточно, прошел на кухоньку, загремел
котелками. Нашел подходящий, зачерпнул воды из бочки, покрошил цветы ромашки в
котелок и поставил в печь. Закипал он уж больно медленно, и Редрик в нетерпении
пальцами пошевелил, посылая огненный луч. Варево в котелке вмиг закипело.
Разнесся по кухоньке ароматный травяной запах.
— Туточки ложки у меня хранятся, — услышал голос
Огневика, который уже крутился около и протягивал серебряную ложку. — Хорошо
еще будет меду добавить, хозяин. Люди сказывают, полезен он.
— Я тебе велел с девицей сидеть, — буркнул Редрик.
— Так ведь я помочь хочу, хозяин, — не обиделся Огневик.
Достал из кладовой глиняный горшочек, щедро зачерпнул густого прошлогоднего
меда и добавил в котелок.
Вернулись в покои. Девица без движения лежала. Рука, в
которой Редрик котелок держал, дернулась. Подошел ближе, увидел, что еще дышит.
Грудь тихонько и редко, но вздымалась.
Поставил котелок на стол у кровати, Огневику жестом показал,
чтоб приступал к лечению. Но от бестолкового духа проку было мало — первую
ложку расплескал, вторую на себя пролил, а котелок, из которого в третий раз
зачерпнуть пытался, и вовсе едва не опрокинул.
— Уйди, — велел Редрик раздраженно. И было отчего
злиться.
Да неужто ему все это нужно?! Он хозяин вулкана, а не
спаситель немощных девиц! Умрет эта, пришлют люди из долин следующую, ежели
жить захотят. Ему и дела нет до них. Дела нет до слез матерей, отдающих своих
дочерей на потеху чудовищу из-под горы. Дела нет до тех, кто обманом ему невест
отправляет. И уж точно дела нет до тех, кто по глупости своей сюда попадает.
Сжав губы, сел на постель, подтянул Лиссу к себе ближе, чувствуя
мягкое девичье тело, влажное от пота. Убрал волосы с точеного лица, коснувшись
впалой щеки.