Старик стоял, опираясь на кривоватую, вырезанную из куска дерева
трость. Взгляд его прикрытых веками глаз был направлен прямо на
Алекса, а лицо покрывала вязь тёмных татуировок. Они начинались под
его правым глазом, покрывали щёку, губы и подбородок, спуская по
шее и исчезая под тёмно-красной тканью. И в них было что-то
удивительно знакомое.
— Ну, — усмехнулся Алекс. — От такого приглашения было трудно
отказаться. Чего тебе от меня нужно старик...
Он даже договорить не успел. Фигура старика размазалась в
воздухе и исчезла. Но лишь для того, чтобы в тот же миг появиться
прямо перед Александром. Худые, покрытые мозолями пальцы схватили
его за голову, приблизив Алекса к самому лицу старика.
— Эй, какого чёрта ты творишь!
Алекс попытался вырваться, но не смог даже сделать и шага.
Тёмные, словно слепленные из чёрной дымки руки схватили его за
запястье. Другие вцепились в одежду на груди. Третьи крепко
вцепились дымными пальцами в плечи. Они тянулись к нему, исчезая в
складках тёмно-красной ткани, мерцая в тусклом пламени свечей.
Этот старик стоял так близко, что Александр мог почувствовать
запах его пота, смешанный с ароматами пряных трав и свечного воска.
Веки старика дрогнули и поднялись, обнажив молочно-белые глаза.
Да он же слепой, — вдруг осознал Алекс. И все же, даже не смотря
на осознание этого, он не мог отогнать от себя ощущение, что этот
старик смотрел ему прямо в глаза.
— Ламия сказала правду, — проскрипел он сухим и низким голосом.
— Ты и вправду он.
— Да что, чёрт возьми, ты такое несёшь, — прорычал Алекс, вновь
попытавшись вырваться из этой призрачной хватки...
И неожиданно споткнулся, когда эти чёрные руки исчезли. Потеряв
равновесие, Керенский от неожиданности сделал шаг назад и чуть не
наступил в расставленные по полу свечи.
А старик просто исчез.
— Блять, да кто ты такой?
— Папа Легба послал тебя для того, чтобы спасти её.
Услышав голос старика, Алекс резко обернулся к дальней части
нефа. Тот стоял перед центральной иконой, некогда изображающей
святого Петра, а теперь изуродованной практически до
неузнаваемости. Старик чуть склонил голову перед этим искаженным
изображением, тихо шепча что-то на своём собственном языке.
Сбоку раздался тихий шорох. Повернувшись на звук, Алекс заметил
в темноте нефа невысокую и худую фигурку девушки, стоящей за одной
из колонн и смотревшую прямо на него.