— Сначала мне надо справиться с последствиями твой дружеской
услуги.
Блад постоял еще немного, глядя на заходящее солнце, затем, хлопнув
Волверстона по плечу, ушел в каюту.
***
Смочив кусок полотна в миске с водой, Блад положил его на лоб
Арабеллы. Наступающая ночь должна принести прохладу, и, возможно,
ей станет легче. Он присел на край постели и провел рукой по
волосам девушки, шепча:
— Прости меня. Прости.
Она глубоко вздохнула, ее ресницы затрепетали, и на него упал
затуманенный после беспамятства взгляд. Блад на мгновение замер,
потом наклонился ниже, вглядываясь в родное лицо. Губы Арабеллы
дрогнули. Слабой рукой она коснулась его заросшей щетиной
щеки:
— Колючий...
Питер был совершенно не готов к этому и, некстати подумав, что не
брился с того дня, как «Атропос» вышла в погоню за Каузаком,
неловко пошутил:
— Я опять предстал перед вами в неподобающем виде, мисс Бишоп... —
и осекся, увидев, что ее глаза потемнели и взгляд стал
тревожным.
Она отдернула пальцы. Тогда, мысленно называя себя болваном, Блад
сжал ееруку в своей и поднес к губам, как в ту далекую
ночь, в реальности которой он уже сомневался.
— Арабелла, — хрипло проговорил он, — я боялся, что потерял
тебя...
— Я искала тебя...
— Знаю. Не говори ничего, береги силы.
Она коснулась повязки на шее и поморщилась:
— Что со мной?
— Ранка воспалилась, и тебя лихорадит. — Блад дотянулся до стоящего
рядом с кроватью кувшина воды с разведенным в ней лекарством и
налил питье в кружку. — Выпей, — сказал он, бережно приподнимая ее
голову. — Ты обязательно поправишься.
Арабелла выпила горьковатое снадобье, обвела взглядом каюту,
недоуменно взглянула на Блада.
— Это «Атропос», — подтвердил он и погладил ее по запавшей щеке. —
Кстати, капитан Волверстон очень переживает о твоем самочувствии.
А сейчас хорошо бы тебе немного поспать.
— А ты?
— Я буду рядом.
— Рядом... — Арабелла зажмурилась от внезапно нахлынувшего на нее
стыда, подумав, что ее болезнь вынудила Питера взять на себя полный
уход за ней.
Догадавшись о причине ее смущения, Блад сказал дрогнувшим
голосом:
— Ты бесконечно дорога мне, Арабелла. И не надо стыдиться — ведь,
помимо всего прочего, я еще и врач.
На рассвете «Атропос» вошла в Кайонскую бухту. Блад поднялся на
ют и подошел к Волверстону, наблюдавшему, как Джереми Питт
аккуратно подводит фрегат вплотную к «Арабелле».