- Сенатор.
Хмурится. Ну конечно, в этом доме не
принято называть вслух чины и звания. Это просто маленькое частное
владение, в котором ведется сугубо личная жизнь.
- Эта шутка зашла слишком далеко, не
находите?
- Какая еще шутка?
Я всегда считал Джозефа хорошим
актером, а его партнеры по покеру утверждают, что сенатор может
быть абсолютно непроницаем, но чтобы настолько?
- Или вам показалось, что намека
недостаточно?
- О чем вы говорите, молодой
человек?
Старается быть терпеливым, но что-то
его все-таки тревожит. Что-то там, слева, куда сенатор на долю
секунды смещает взгляд.
- Я всего лишь хотел поговорить с
вами. Вы могли просто отказаться, а не устраивать целый спектакль.
Тогда я бы понял, что все кончено.
- Что кончено?
- Проблемы? - Спросили тихо, голосом,
принадлежность которого лицу того или другого пола трудно угадать.
Но тонкий аромат жасмина, долетевший вместе с вопросом…
- А ваша супруга знает, как вы
проводите свободное время?
Да, сенаторы тоже умеют каменеть
лицом не хуже Петера.
- Молодой человек, кем бы вы ни были,
вам лучше уйти.
- Это ваше «срочное дело», да?
Надеюсь, оно хотя бы вполовину красиво так же, как Элена-Луиза?
Худощавая, но все еще сильная ладонь
толкнула меня на улицу.
- Я сейчас вернусь, - пообещал
сенатор неизвестной гостье, закрывая дверь за своей спиной и
поворачиваясь ко мне.
Он даже рискнул выйти из дома?
Значит, никакой опасности нет. И не было. Все, о чем я думал, все,
что путало мои мысли за последний час, оказалось лишь дурацкой
фантазией.
- Я не знаю, кто вы такой, и, честно
говоря, не хочу знать. Достаточно того, что вы знаете меня, не так
ли? И должны представлять себе, чем может закончиться ваш визит,
если я сочту его нежелательным.
Таким я видел Джозефа крайне редко.
На паре официальных встреч, разве что, когда переговоры заходили в
опасное русло.
- Надеюсь, вы достаточно
сообразительны, чтобы понять, о чем идет речь?
Взгляд в самую душу, что называется.
Не угрожающий ни капли. И даже не предупреждающий. Так равнодушно
смотрит на свою добычу змея за мгновение до броска.
- Попытки шантажа не пройдут, молодой
человек. Но если вы все-таки попробуете…
Благородного и великодушного человека
тоже можно разозлить. Теперь я это знаю наверняка.
- О вашем существовании никто и
никогда не вспомнит.
Он показал спину, возвращаясь в дом.
Показал, что не боится. По крайней мере, меня. А может и вовсе
ничего не боится.