Беринг вдруг сверкнул хищно глазами и весь подобрался, а Настя
замерла, глазам своим просто не веря. Отчетливо вдруг поняла:
горькие эти цветы не укладывались в ее представление обо всем здесь
произошедшем. Она готова была увидеть полное запустение,
неприглядный холмик, поросший сгнившей травой, даже могилу,
разграбленную.
А над захоронением матери стоял большой черный камень, со
срезанной полировкой гладкой гранью, да с выбитыми именем ее и
двумя датами, в которые уложилась вся жизнь Марии
Анискиной-Шапкиной. И эти цветы. Кто эту женщину помнил, кому она
была так дорога? У Насти не было на эти вопросы ответов. Красные,
как капли крови цветы были громким криком о чьей-то мучительной
боли.
А Ванька, опустив низко голову, стоял и молчал. Ему было явно
очень тоскливо и грустно сейчас. Настя обняла брата за плечи, он
уткнулся ей в грудь и всхлипнул.
— Все будет хорошо, — сказала девушка. — Мы плачем не о мертвых,
а о живых. Для мамы все закончилось, а для тебя — только
начинается. Уверена, она бы не хотела, чтобы ты плакал.
— Да больно ты понимаешь, — буркнул Ванька, но глаза вытер
рукавом. — Поехали, ладно.
— Да. Поехали.
Забрались в машину снова, тут же включая климат-контроль. Влад
молчал.
— А все же у отца должны были быть записи, — неожиданно сказал
Ванька с заднего сиденья. — Я ведь помню, он часто что-то писал в
толстых тетрадях. Он вообще очень любил все записывать. И даже
знаю, где прятал. Я пытался читать как-то, но совсем не понял.
Наверное, этот урюк Толик стырил, а потом дом поджег.
— Или Валька, — неожиданно догадалась Настя и тут же виновато
замолчала.
— Асенька… ты ничего мне не хочешь сказать? — тут же спросил
Беринг, внимательно поглядев на жену.
— Он приезжал зимой, мне тетя Света сказала, — неохотно ответила
Настя. — Просил ещё перезвонить. А я его давно заблокировала.
— Позвони обязательно.
— Зачем?
— Просто так он не попросил бы, мне кажется.
— Влад, а ты… А тебя не смущает, что Валька… ну… мы с ним…
— А должно? — вскинул мохнатые брови Беринг. — Если мы с тобой
будем смущаться от вида каждой тени из прошлого… далеко не уйдем,
милая. У меня оно было… насыщенным. Так что сразу давай
договариваться. Прошлое — это то, что у нас уже было. Согласна?
Напрягло Настю это его “насыщенное прошлое” невероятно. Умом
понимала, что прав. У такого, как Беринг, и женщин было, наверное,
множество, просто и не могло быть иначе. А она в его жизни
случайность и…