Ведь вампирские ублюдки боялись
обычного света даже сильнее, чем носферату. Те хотя бы носили
плотную одежду, почти не оставляющую обнаженной кожи, а на
мертвяках остались только прилипшие полусгнившие обрывки, никак не
защищающие от повышенной дозы люменов.
И большинство врагов предпочло
отступить в спасительную тьму, и только вожак, рыча и пуская слюни,
наотрез отказался отпускать добычу. И утащил бы ее за собой, если
бы я не бросил меч и не хватил соперника за шиворот.
— Трофим, спаси!! — аристократ
трясся, как мягкая игрушка, которую пытались поделить два
добермана.
Я палил прямо в морду твари, больше
похожую на обглоданный череп, но та никак не желала расставаться с
добычей и второпях высасывала из раны кровь. Оголодавшее после
долгой диеты чудовище набиралось сил с каждой каплей, и я все
быстрее проигрывал состязание в перетягивание жениха.
Еще немного — и нас обоих утянут во
мрак, где никакая магия не спасет от лютой смерти. И что самое
поганое — я не мог задействовать вторую руку — например, чтобы
ткнуть выродка мечом, потому что пришлось бы или погасить луч, или
отпустить парня. И то, и другое могло закончиться весьма печально —
в одном случае только для Руслана, в другом — для нас обоих.
— Ударь его мечом! — заорал и
легонько пнул помещика в спину. — Не лежи, как сосиска!
— Помоги!! А-а-а!!
Грозный дуэлянт обомлел от ужаса, а
по белым брюкам растеклось влажное пятно. Все, что он мог — вопить
и размахивать руками, лишь усугубляя и без того незавидное
положение. Пришлось применить шоковую терапию и вышибить клин
клином — а именно приподнять и хорошенько двинуть носком по ребрам.
Щедрин взвизгнул, как поросенок, и лягнул упыря пяткой в лоб. Упырь
мотнул башкой и вонзил клыки до самой кости,а бедолага снова
приспустил в трусы от боли.
— Да не ногой, идиот! Мечом!
— А-а-а!!! Сейчас откусит! Сделай
что-нибудь!
— Клинок на поясе!! Достань и врежь
ему!
В кои-то веки балбес подчинился и
кое-как вызволил оружие из ножен. Но вместо того, чтобы успокоиться
и как следует прицелиться, рубанул наотмашь одной рукой из крайне
неудобной позы. Слабый замах, хлипкий хват и тяжелый меч в итоге
обернулись промахом, и лезвие ударило в берцовую кость чуть ниже
колена. К счастью, в этот раз страдалец не орал — он просто
отключился ненадолго от непереносимых мук. И, разумеется, первым же
делом после пробуждения отбросил ненавистный полуторник куда
подальше.