— Шевелись! — я обернулся и махнул
рукой.
— Я не могу! — Щедрин обливался
потом, блестевшем в свете луны подобно бисеру.
— Тогда тебя сожрут! Резче, убежище
рядом!
Я не врал, чтобы подбодрить соперника
— мы почти добрались до Исаакиевского собора. Огромный купол
провалился сквозь крышу, но стены и ворота выглядели достаточно
прочными, чтобы сдержать толпу вурдалаков. Главное, чтобы тварей не
обнаружилось внутри, но в тот миг я меньше всего об этом думал.
Главное — спрятаться и переждать, а остальное неважно.
Обнадеженный скорым спасением, Руслан
взял с места в карьер, пробежал еще сотку и спотыкнулся об неудачно
подвернувшуюся доску. Упал на колени, стесав кожу и пуще прежнего
раззадорив людоедов, завалился на бок и заскулил, потирая
ушибленные ноги.
— Трофим, помоги! — взмолился в
тщетных попытках встать. — Прошу!
До укрытия оставалось столько же
шагов, сколько и до аристократа. Впрочем, я мог не беспокоиться о
времени и расстоянии — упитанный кабанчик надолго задержит
кровопийц, и я не только успею спрятаться, но и выбрать местечко
поудобнее. Сплошная выгода, а если взять в расчет избавление от
конкурента, так и вовсе гарантированный профит.
— Трофи-и-им! — поросенком завизжал
Щедрин.
Я огляделся — никто не спешил на
помощь, хотя ситуация давно вышла за рамки контролируемого
испытания. Можно, конечно, использовать свисток, но тогда мы оба
вылетим с отбора, пусть и не сразу. Да и не успеют гвардейцы
вмешаться — какими бы шустрыми не были носферату, а до шайки
вурдалаков оставалось всего несколько секунд.
— Что б тебя...
Я выхватил клинок из ножен и со всех
ног припустил к товарищу по несчастью.
Когда я добежал до Щедрина,
вурдалаки уже обступили помещика плотным полукольцом, а один —
самый рослый — схватил толстяка за ногу и впился клыками в голень.
До того Руслан лежал ничком, точно надеясь сойти за мертвого —
крайне глупый выбор с учетом того, что нечисть вряд ли побрезгует
падалью. Когда же зубы вонзились в плоть, дворянчик заверещал на
всю округу, и дюжина упырей кинулась на него, как псы по команде
«фас».
— Пошли вон!
Луч ударил из ладони и широкой дугой
скользнул по упырям. Твари заревели, завыли и попятились,
отворачиваясь и заслоняя уродливые рожи руками. Несмотря на страх
скорой смерти, я не сумел выдавить из себя ничего мощнее фонарика,
но и его хватило, чтобы отогнать зловонную шушеру.