Углубиться в мысли капитан не позволил.
- Лейтенант! В твоём личном деле написано – ты из Польши.
Андрей нервно сглотнул. Вот же угораздило… В корпус прибыло до
полусотни офицеров пополнения, контрразведчик, получается, не
только удосужился просмотреть документы каждого, но и запомнить
скользкие места. Наскоро слепленная на Белорусском вокзале легенда,
выручавшая три с половиной года, вот-вот затрещит по швам!
- Так точно. Сиротой бежал из-под Торуни. Пленный похож на
парня, виденного в детстве, в Крэсах Усходних. Так в Польше
называли Западную Белоруссию. Если это он, товарищ капитан, то
знает русский.
- Но прикидывается, что не понимает. Опасный, сучий сын. Когда
задерживали, «Вальтер» бросил, руки поднял – сдаётся, тварь! Потом
Прохоренку ножом в брюхо р-раз, и готов. Я этого гада сам урою…
Волощенко забористо матюгнулся и примолк, а Андрей принялся
ломать голову – не означает ли приступ говорливости, что особист
считает его едва ли не соучастником убийства солдата из
комендантских и готовится колоть на признание. Либо отложил
компромат на потом?
Оказалось – второе.
- Лейтенант, будешь переводить. Чую, твой польский лучше моего
немецкого.
Коморка капитана, пусть тесная, но всё же отдельный кабинет,
находилась под надзором Дзержинского и Сталина. Феликс Эдмундович с
фотопортрета наблюдал за Андреем строго и устало, Верховный
позволил себе отвлечься, углубившись в чтение «Правды».
Особист кинул планшетку на стол, дулом ТТ показал пленному на
стул у окна. Конвой замер за дверью, Андрей втиснулся в промежуток
между столом и стеной с портретами. Он по-прежнему чувствовал себя
в ловушке. Пленник преодолел апатию и развалился на стуле, откуда
бесцеремонно разглядывал обоих офицеров.
Волощенко положил пистолет перед собой, одёрнул гимнастёрку и
сел. В отличие от лейтенанта, он пребывал в прекрасном расположении
духа.
- Давай, спрашивай земляка – кто таков, номер части, звание,
должность, с каким заданием заброшен в советский тыл. Начинай,
телись быстрее!
- Пан капитан спрашивает ваше звание, должность и номер части, -
кашлянув, промолвил Андрей по-польски.
- Капрал Витольд Тарашкевич, спецгруппа Абвера при 48-м танковом
корпусе. Заброшен в расположение русской танковой армии с целью
сбора разведывательных сведений. Пшепрашам, друже, больше ничего не
скажу, так и передай своему красному начальнику. Тебя, кстати, как
зовут? Забыл, сколько лет прошло…