— Нет, — поспешила твёрдо заключить Вайлет. — Нам
обоим это не нравится.
Казалось, Чарльза ничуть не задели эти слова. Он
только усмехнулся, снова пробежавшись взглядом по её лицу. Затем скользнул чуть
ниже…
— Зато я знаю, что нам обоим точно понравится, —
задумчиво проговорил Чарльз, и, прежде чем Вайлет успела обдумать это
неожиданное заявление, резко притянул её к себе и сразу впился в губы своими.
Она только и успела, что потрясённо выдохнуть и
вцепиться в рубашку Чарльза, то ли стремясь оттолкнуть, то ли удержать
равновесие. Мысли ускользали. Не верилось, что всё это действительно
происходило с ней.
Чарльз обходился с ней совсем не как джентльмен.
Грубо сминал губы, жадно переплетал их языки, крепче прижимал Вайлет, позволяя
себе блуждать ладонями по её спине, волосам, рукам... Никто и никогда не
касался её так. Как, впрочем, никто не заставлял раздеваться и никто не
позволял себе так нагло и дерзко разговаривать с ней.
Собственная беспомощность злила Вайлет больше всего.
Чарльз даже не собирался считаться с её мнением. Она пыталась оттолкнуть его,
на что он лишь усилил напор, явно давая понять, что требовал ответа и привык
получать, что хотел. Как же хотелось просто вырваться, ударить его по лицу, а
потом развернуться и уйти прочь, больше никогда не видя этого надменного
подонка! И уж тем более, не чувствовать всё сильнее окутывающей близости
Чарльза, жара по телу, будоражащих мурашек и предательского желания поддаться
ему.
Он целовал по-разному. В его поцелуе была и
нежность, и настойчивость, и опаляющая страсть, и даже вдруг по-своему
притягательная развязность. Вайлет и не поняла, в какой момент её злость
сменило любопытство. Ощущения будоражили. Губы Чарльза погружали в какой-то
новый мир, а его руки тем временем скользили, изучали, сминали, разнося мурашки
куда-то по крови Вайлет.
И каким-то странным подсознательным образом она
понимала, что, несмотря на видимость того, что Чарльз просто требовательно брал
всё, что хотел — сейчас он сдерживался. Странно, но именно это осознание вдруг
помогло ей отпустить себя. Вайлет не сопротивлялась. Она позволила Чарльзу
показать ей этот незнакомый мир ощущений. Если он позволит себе больше — Вайлет
оттолкнёт. Но Чарльз не станет. Почему-то она точно знала это, хоть он и ничем
не заслужил доверия.