А народ тем временем продолжал бесноваться, слушая
почти нескончаемые описания преступлений приговоренного. Люди уже начинали
выкрикивать, что повешение — слишком милостивое наказание для такого, как он.
Вайлет напряглась. Волнения только усиливались —
непонятно, как отреагирует Чарльз. Что если палачи и стражники поддадутся
настроению народа? Да, вампир явно подчинил их своей воле, но вряд ли всех, кто
принимал участие в казни. А даже если всех… Неужели толпа, которая всё яростнее
напирала, смирится с этим?
Повешение — позорная смерть, но люди хотели
большего. Они мечтали, чтобы Чарльз долго мучился, чтобы прошёл через ад,
прежде чем умрёт. Они требовали четвертования, колесования, пыток, сдирания
кожи, сажания на толстый кол… Предложения были самые разные, общим оставалось
одно — люди хотели насладиться страданиями Чарльза подольше, хотели его крови.
Вайлет было за что его ненавидеть. Он ворвался в её
жизнь, испортив всё, сломал её, разрушил веру в будущее, заставил убить… И при
этом поселился где-то внутри, да так, что не проходило и дня без воспоминаний
об этом вампире. Казалось, он обрёл над ней какую-то власть, да и не скрывал,
что именно этого добивался — уже считал её своей и вёл себя так, будто вправе.
Да, Вайлет желала ему смерти. Уже хотя бы потому что
это, наверное, был единственный способ избавиться от него. Но ведь этому не
быть. К тому же, её не тянуло смотреть на мучения — хотелось, чтобы Чарльз
просто исчез. Ещё не хватало, чтобы его казнь приходила ей во снах. Пусть она и
была скорее несбыточной — Вайлет видела, как легко затягивались его раны. А те,
что действительно могли ему навредить, он вряд ли позволит нанести.
Но как остановить распалившийся народ, который и не
подозревал, с кем имел дело? Перекрикивать? Встать против них? Какая глупость…
Палачи тоже выглядели растерянными. Напряжение
усиливалось с каждой секундой.
Неужели Чарльз, рассчитывавший всё наперёд, не
предвидел этого? Зачем позволил навешать на себя столько преступлений?
Или… Что если он намеренно этого и добивался? Но
ради чего?..
Вайлет озадаченно нахмурилась. Тревожное
предчувствие всё сильнее сдавливало, и, не выдержав, она мельком посмотрела
сначала на Уильяма, потом на Энтони… Оба вампира держались невозмутимо, словно
и не слыша толпу. Тогда Вайлет взглянула на Чарльза…