Если кратко, то после витиеватых приветствий на полстраницы, в
письме было сказано, что Швеция принимает Георга в качестве
наследника, и что уважает мой собственный выбор. Надеется дружить
семьями... тьфу... надеется на добрососедские отношения и так далее
и тому подобное. Ничего, о чем бы я не догадывался в письме не
было, всего лишь положенная по протоколу отписка. Единственное, что
немного выбивалось из колеи, это просьба сразу же сообщить в
Стокгольм о рождении моего сына и наследника. Я с трудом удержался,
чтобы не покрутить пальцем у виска. Они вообще соображают, что
пятнадцатилетнему парню это написали? Почти пятнадцатилетнему.
Потому что пятнадцать мне исполнится очень скоро, но пока не
исполнилось. Ладно, скорее всего, писал секретарь по шаблону, и о
таких нюансах даже не задумывался.
Олсуфьев закончил и вопросительно посмотрел на меня. Я даже
сначала не понял, что он хочет этим своим взглядом мне сказать.
— Все? Постскриптумы все прочли? — я решил уточнить, что же он
хочет от меня.
— Да, ваше высочество, — кивнув, теперь уже я вопросительно
посмотрел на него.
— Прекрасно, можете быть свободны.
— Но, вы не будете писать ответ? — он снова удивленно уставился
на меня, я же вздохнул.
— Конечно, нет. Вот когда наследником обзаведусь, то сразу же
восторженным эпосом разрожусь, листа на три не меньше. А пока мне
нечего сказать его величеству.
На этот раз Олсуфьев не стал ничего переспрашивать. Он аккуратно
положил письмо на стол, поклонился и направился к выходу. Дверь за
ним закрылась, и я потер шею и негромко рассмеялся. Бывают же такие
кадры. Мне сегодня везет. То недотепа охранник у дверей, но очень
старательный, то вот этот посланник из Стокгольма. Рутинное, на
самом деле ничего не значащее происшествие.
Тут за дверями раздался какой-то плохо дифференцированный шум. Я
невольно прислушался.
— А я настаиваю, чтобы его высочество принял меня
незамедлительно! — О, кажется, я знаю, кто это визжит, как боров
недокастрированный. Лесток приперся отношения выяснять. Ну пусть
попробует войти, я ему махом парик плоским сделаю, вот, например,
эта штуковина прекрасно подойдет. Я поднял со стола небольшой, но
вполне тяжелый пресс, и приготовился встречать бывшего лейб-медика
императрицы.
— Я никак не могу пропустить вас к его высочеству, — от
удивления у меня брови поползли вверх, потому что отвечал Лестоку
сейчас тот самый Олсуфьев. Отвечал предельно вежливо и не менее
твердо. — Если бы его высочество назначил вам встречу, то наверняка
предупредил бы этого бравого гвардейца.