— Ты значила для Вэя очень много.
Уверен, он умер, защищая тебя. Поэтому не превращай его жертву в
ничто. Будь осмотрительнее и не рискуй жизнью, как сделала это
только что.
— Хорошо... — всхлипнула я. — После
того, как отомщу за него.
— Кому? — вздохнул Фа Хи. — Кагану?
Его империи? Всем халху?
— Бяслаг-нойону, — я шмурыгнула
носом. — Напасть на монастырь было его решением и его приказом.
Если каган его не накажет...
— Вероятно, темник — приближённый
кагана, может, даже его родич — в любом случае, занимает высокое
положение. И неважно, как поступит с ним каган, наказывать его — не
твоя задача. Твоя задача — выжить.
Я вытерла рукавом глаза и дёрнула
плечом.
— Посмотрим.
Фа Хи снова вздохнул, но сказать
ничего не успел — к нашей камере подошли два варвара. В двери
заскрипел ключ, на пол нам бросили охапку травы, поставили две
миски с каким-то варевом, кувшин с водой и снова удалились.
— Похоже, каган не воспринял твою
выходку, как оскорбление. Это хорошо, — проронил Фа Хи. — Поешь,
умойся и отдохни.
Я подхватила с пола миски, одну
подала ему, но он только качнул головой.
— Потому что это — пища врага? —
догадалась я.
— Нет, — улыбнулся Фа Хи. — Потому
что сейчас я не голоден, а пища может пригодиться позже. В темницах
халху нет чётких часов для трапез.
— Тогда разделю и мою еду, чтобы
хватило надольше, — я снова села с ним рядом.
— Не нужно. Разделим мою.
Благодарно посмотрев на учителя, я
принялась за еду — похлёбка оказалась неплохой... или же я —
слишком голодной. А поев и запив всё водой, я, помявшись, всё же
задала вопрос, ответа на который на самом деле страшилась:
— Ты слышишь их мысли, шифу? Хотя бы
кто-то... выжил?
— Нет, не слышу, — тихо проговорил
он. — Но это не значит, что они мертвы. Наша святыня разрушена и
осквернена. Связующего нас источника, из которого мы черпали силу,
больше нет. Я могу мысленно говорить с тобой, потому что ты —
рядом. Но голоса тех, кто остался возле руин, смолкли.
— Значит, и я больше не смогу
поговорить с родителями? — ужаснулась я.
— Твоя связь с породившим тебя миром
— иная, — возразил Фа Хи. — Она останется неизменной, даже если
халху полностью разрушат нашу империю.
— Ненавижу их, — процедила я.
— Ненавидеть весь народ из-за одного
кровожадного полководца — неразумно, — снова возразил Фа Хи. — А
теперь — отдохни.