— Самая-самая, — заверил ее я. — Вот
я и хочу, чтоб ты об этом вспомнила.
— Я от Косого шла, с его пасеки, —
сказала Машка. — Клянусь, трезвая! А тут на дороге эта… эти… Ну ты
понял?
— Кусты, — подсказал я.
— Да! — обрадовалась Машка. — И они
меня окружили! По дороге ведь шла, а оказалась прям посреди
этих…
— …кустов, — помог я ей опять,
пресекая вероятный поток мощных и красочных метафор.
— Точно! — подтвердила Машка. —
Хочешь верь, хочешь нет, а так и было. Представляешь себе
ситуацию?
— Очень хорошо, — пробормотал я
поежившись. — Всей душой тебе сочувствую, поверь. Да только ты
успокойся, мы все примерно такую же ситуацию прошли. Точней, мы в
нее въехали. В машинах.
Усадив Машку на корень, мы подробно
расспросили ее о попадании с проселка в джунгли. Сильнейший
самогонный дух, исходящий от рассказчицы, опровергал Машкины слова
о том, что она трезвая, но и сильно пьяной она не выглядела. Дело
было так: отправившись после обеда на пасеку Косого за самогонкой,
Машка попутно набрала целый рюкзак опят, обменяла их Косому на
выпивку и пошла обратно, собирая грибы уже для себя. Первые же два
гнилых пня обеспечили ей такой полезный груз, что она решила обмыть
добычу, вздремнула под кустом до темноты, а выйдя на проселок, в
лес больше не сворачивала. За три километра до Ивановки дорога
испарилась у Машки из-под ног, а вместо нее повсюду вокруг возникли
эти грёбаные кусты; и такая ситуация, слышь, Сережка, может разве
во сне присниться после месячного запоя натощак!
— Ну да, мы тоже примерно три
километра от Ивановки отъехали, — сказала Таня. — Правда, Даш?
— И мы, — подтвердил Вася.
— Ясно, что Машка попала в ту же
самую дыру, только пешком и с другой стороны, — сказал я. — Тут и
гадать нечего.
— А что если в ту сторону дыра
проходима? — спросил Валера. — Я имею в виду — обратно домой?
Васю и Лысого такое предположение
необычайно взбудоражило. Они подбежали к «Хаммеру», открыли
багажник, один схватил топор, второй — мачете. Валера подбежал
следом за ними и, за неимением другого рубящего инструмента,
вооружился лопатой. Расчистка территории от жгучих кустов оказалась
трудом нелегким, и вскоре все трое выражались вслух так круто и
замысловато, что могли бы составить конкуренцию Машке Ситуации.
Таня с Дашей тоже возбудились и помогали мужикам, оттаскивая
срубленные ветки в сторону, только действовали молча. Машка, в
памяти которой первая схватка с кустами все еще была слишком свежа,
с места не стронулась. Я тоже остался сидеть на корне, сохраняя
пессимизм. И оказался прав: единственным результатом мученического
труда по изничтожению колючки оказался найденный в ней рюкзак
Машки, полный опят. Однако совсем бесполезной проделанная работа не
оказалась: когда все успокоились, мы устроили из нарубленных веток
надежную изгородь вокруг палатки, оставив свободным только пятачок
перед входом, где должен был сидеть часовой.