— Так ты из этих…
— Не из этих и не из тех, — отрезал я. — Так что ты знаешь?
— Ну… Что и все. Савралах карает грешников, насылая на них
столпы яростного света. На кого он падет, тот обнажит свой истинный
облик сообразно своему греху. Только это же байки все, выдумка
церковников.
— Не байки. Ты просто живешь в удачном месте. А, например, на
северо-востоке эта дрянь появляется регулярно. И Сотрору еще
повезло, в мире есть места, где ситуация гораздо хуже, — я почесал
переносицу. Мысли в подпорченном алкоголем разуме слегка путались.
— К чему я это?
— К Савралаху? — предположил Икхий.
— Да не при чем здесь Савралах! Тот же бешеный свет опасен не
только для людей. Запрыгнет в него какой-нибудь кролик, а выпрыгнет
совершеннейшая дрянь. И за что было его карать? Какие у кролика
грехи?
— Никаких, — согласился Икхий.
— То-то и оно. Так что боги здесь не при чем, — Повторил я. —
Слышал притчу про обманщика Шифума?
— Ты же только что сказал, что боги здесь не при чем.
Дважды.
— Я и не отказываюсь от своих слов. Но если отбросить мораль
истории, то что остается? За грешником пришел бешеный свет, а тот
давай кидать в него камни. Так кинет — дерьмо, эдак — таракан. А
если вот так вот хитро, да с левой руки, то в столп влетает обычный
булыжник, а на землю падает уже рубин, — я выразительно посмотрел
на Икхия. — Свет этот, искажения, нежить — все это проявления одной
силы. Она проявляется не так часто, но если проявляется, то играет
по правилам. Нам эти правила непонятны, но они есть. Поэтому
разбогател обманщик Шифум, поэтому из несчастного младенца
получилась именно заморуха, а не какая-нибудь другая пакость. Я
думаю, что и большинство чудовищ появились именно так. Да что там,
я думаю, что и нелюди так появляются.
— Нелюди? — Ихкий замер, не донеся до рта втихую налитую
стопку.
— Ага. А что? Уроды ведь рождаются и среди животных. И нежить
животная встречается, пусть и не часто. Видимо, живой взрослый
организм как-то от природы сопротивляется этой силе, а вот трупы
или нерожденные дети…
Я осекся, заметив помрачневшее лицо собеседника.
— Ихкий…
— Да нет, все нормально, — не дал он мне продолжить. — Ты ничего
такого не сказал. Мы и правда уроды, что уж тут. Я привык давно,
просто… Накатывает иногда.
Ихкий опрокинул в себя стопку, скривился широким ртом, а я
молчал, не зная, что сказать.