Впрочем, долго переживать мне не пришлось. В одной из деревушек
попалась вышка “сороконожек”, и я успешно помирился с совестью,
отправив в столицу короткое донесение. Денег было жаль, а потому
донесение вышло сжатым и сухим, но этого хватило, чтобы неприятный
зуд в душе утих.
Жизнь окончательно стала если не прекрасной, то как минимум
сносной. Погода стояла чудесная, о пропитании благодаря изобилию
деревень думать не приходилось, а от егерских обязанностей я
самоустранился. Даже нога почти не беспокоила: проводя большую
часть дня в седле, временами я вовсе забывал о травме.
Неторопливо сменялись пейзажи. Краем сознания я понимал, что
совершаю, вероятно, последнее путешествие в жизни. Впереди ждала
скучная спокойная должность при Школе. Если повезет, возьмут в
наставники. Если нет, вольюсь в ряды бесчисленных клерков. Бумаги,
счета, отчеты… День за днем и до конца дней.
А может, сунут стоять на воротах, с Волготом. Это будет,
пожалуй, похуже заполнения бумаг. Зато продлится недолго.
Подобные мысли лишь иногда возникали у меня в голове. В целом, я
старался не думать о будущем. Старался вообще ни о чем не думать,
просто по полной наслаждался последней поездкой, последними
вольными днями. Я ел, спал, любовался природой, а остальное просто
выкинул из головы.
И поэтому чуть не выпал из седла, когда отовсюду и ниоткуда
вновь раздался знакомый голос. Я даже не понял, что он сказал,
просто подпрыгнул от неожиданности на месте и тут же зашипел от
боли, неудачно дернув отвыкшей от нагрузок ногой. Возможно, я бы
отреагировал спокойнее, если бы видел Глесаду. Но Глесады на небе
не было, как не было и ее сестры Заины. Луны вообще не склонны
появляться на небе днем.
— ..ышишь меня? — продолжал говорить Допиан, - Аделард?
— Слышу, — ответил я наконец. — Допиан, катись к Мардерогу.
Прошло почти две недели. Я давал тебе времени до следующей
ночи.
Я протянул руку, собираясь снять кольцо, чтобы больше не
надевать его до самого Сапрафиса. И потом тоже. Просто сдам
по-тихому в ломбард, и пусть сраный чародей доводит потом дурака,
который позарится на безделушку.
— Постой, не отключайся! — уловил мое намерение старик, — Я могу
все объяснить!
— Да? — во мне проснулось любопытство. — Ну давай, ври.
— Врать я тебе не собираюсь. И никогда не врал. Я хотел сказать,
что не смогу выйти на связь в установленный тобой срок, но ты не
стал слушать!