– Освободиться сможешь? –
быстро спросила готка.
– Уже нет, – ответил нам
новый голос, принадлежавший, судя по неизвестному мне акценту,
человеку, чья родина была где-то далеко. Например, на знаменитом
полуострове в виде сапожка.
Вслед за этим раздался сдавленный
хрип, какое-то бульканье и подозрительное журчание.
– Прощай, целитель, –
севшим голосом произнес Василий, – ты у него следующий.
– В каком смыс… – попытался
переспросить я, и тут мне в горло вонзился нож.
Боль была адская. Я вообще боли
боюсь. Способность соображать улетучилась с первыми струйками
драгоценной крови, стремительно утекавшей через громадный разрез.
Меркнувшим сознанием я кое-как осознал, что это все. Конец. И
последней моей связной мыслью стало обиженное детское: «Не
хочу!»
Я воспарил над истекающим кровью
телом почти так же, как во время своих оккультных экспериментов, но
в этот раз я не завис в воздухе, а начал медленно, но неуклонно,
будто сдвигаемый невидимым прессом, продвигаться в сторону
непонятного возвышения, бывшего, по всей видимости, тем самым
алтарем, о котором говорил паладин Вася. Тут же мимо меня пронесся
полупрозрачный силуэт, беспорядочно размахивающий руками, и
провалился куда-то внутрь алтаря.
Я отчаянно пытался перебороть свое
продвижение вперед, понимая, что ничем хорошим это не кончится, и,
кажется, что-то даже получилось. Следующий полупрозрачный, как и я,
силуэт всосался в непонятный предмет, похожий на чайное блюдечко,
лежащее на алтаре. Еще один. И еще. Оглянувшись посмотреть, что
происходит, я так растерялся, что расстояние, отделяющее меня от
возвышения, сократилось на треть. Мы находились в пещере,
несомненно, природной, но носившей следы деятельности человека. Тот
свет, что я видел, давало несколько лампочек Ильича, которые вместе
с толстыми нитками проводов свисали с потолка. Я рассмотрел людей.
Десятки человек в разных позах вокруг каменного алтаря. Почти все
без сознания, и только парочка отчаянно дергалась, крутила головами
и пыталась мычать сквозь кляпы. Между ними ходил тот самый человек,
который явился после проведенного мной ритуала и деловито перерезал
глотки пленникам. Я вместе с еще полудюжиной бедолаг, которые уже
не дергались, оказался ближе к возвышению и, видимо, поэтому был
зарезан в числе первых. Труп рядом замер не в лежачем, а в сидячем
положении, примотанный тонкими цепочками к большому бетонному
блоку. Вероятно, это и был Василий.