Однажды, начищая камбузный колокол, я
насвистывала незатейливый мотивчик земной песни «Don’t worry
be happy» Бобби МакФеррина. Очень уж атмосфера способствовала:
тишина, закат, мерный плеск волн за бортом… Внезапно я услышала
неожиданный оклик Рената — корабельного кока.
—
Эй, малец, ты чего там насвистываешь?
—
Эээ… — Я не сразу сообразила, что ответить. — В голову пришло, вот
и насвистываю под настроение.
Кок на это хмыкнул:
—
А еще раз можешь?
—
Могу.
Повесив колокол на его законное место, я
снова начала насвистывать мелодию. В глазах еще довольно молодого
кока появились озорные искорки, и я решила разнообразить
выступление и запела, стараясь перевести на эльмирантийский
незамысловатые слова, перевод на русский язык которых мы когда-то
всей группой заучивали, чтобы поздравить куратора курса с днем
рождения. Все-таки иногда ей нужно было очень много терпения, чтобы
совладать с целой оравой девчонок, ряды которых разбавляли лишь три
парня. Я поймала кураж и начала приплясывать, помогая себе руками и
приставляя шаг:
Сложил я песню для тебя,
Пропой ее от «а» до «я»,
Расслабься, будь весел.
Печаль плохой рецепт от бед,
Не
смей грустить себе во вред,
Расслабься, будь весел…
По
глазам и улыбке мужчины было видно, что я нашла благодарного
слушателя, ведь в море с развлечениями туго, а тут я со своим
«Расслабься! Будь весел!».
—
Еще! — раздавшийся за спиной крик заставил вздрогнуть от
неожиданности.
Обернувшись, я увидела, что на палубе
собрались практически все матросы. Чуть в стороне стояли отец,
сдерживавший улыбку, профессор и Ромич, которые улыбки сдерживать и
не думали. Поначалу я оробела. Но маска мальчишки, которая сейчас
была на мне, давала иллюзию безопасности — если и будут смеяться,
то над тем мальчиком, которого видят, а не надо мной. Поэтому я
разошлась и выдала целый танец с притопываниями и прихлопываниями —
как смогла.
В
этот вечер на корабле не осталось ни одного человека, который бы не
выучил незамысловатую песню и танец. А Леем с тех пор меня не
называл уже никто, прозвище «маленький бард» или просто «бард»
приклеилось до конца плавания намертво.
А
на следующее утро мы увидели на горизонте корабль.
До Тализии оставалось дня три пути, и
подобную встречу вряд ли можно было назвать редкостью, однако
команда корабля насторожилась. Мы с Ромичем отнеслись к судну,
которое шло нам навстречу на большой скорости, без опасений, однако
видя, как по мере его приближения забегала по палубе команда,
поняли, что чего-то не понимаем.