Хочу уже развернуться и тихонечко удалиться обратно в дом, но не
тут-то было...
— Вон он! Варвар! Хватай его!
— Хватай! Тащи сюда! В жертву!
Все, кто был на улице, внезапно поворачиваются и начинают тыкать
в меня пальцами. Злобно скалюсь в ответ. Дураку ясно, что ничего
хорошего меня здесь не ждёт, и сейчас самое время задать стрекача.
Но не вариант, я же еле ползаю. Просто не убегу. Тем паче,
обступили уже со всех сторон, даже от калитки как-то незаметно
оттеснили. Остаётся одно — встретить судьбу, какой бы она ни была,
с гордо поднятой головой. Как бы пафосно ни звучали эти слова, но
кроме как помереть с достоинством, я сейчас ни на что не
способен.
— Сожжём! В жертву варвара!
Кольцо людей сжимается, сверкающие фанатичной ненавистью глаза
всё ближе. В руках у многих дреколье и вообще всё, что под них
подвернулось. Прилетает брошоенный кем-то камень. Картины
бесславного конца проносятся перед глазами, заставляя всё внутри
холодеть и сжиматься. Ноги невольно подкашиваются. Ёлки зелёные,
это реально страшно! Воображение рисует запах палёного мяса, треск
лопающейся от нестерпимого жара кожи, разъедающий лёгкие дым...
Не хочу! Сдохнуть, сейчас, в этой вонючей дыре?.. Да ещё на
костре? Это бред какой-то! Я не варвар! А даже если бы и был
им, то за что меня сжигать? Просто за то, что не такой, как все, а
в небе какая-то дурацкая комета?
Внутри погано. Но я стою, пялюсь на обступивших во все глаза...
Наверное, так смотрит мышь на змею. И стараюсь не показать, что
творится внутри. Подозреваю, выходит плохо…
И тут, совершенно неожиданно, раздвигая плечами деревенских, как
айсберг Титаники, появляется Гурт. Что такое этот айсберг, что он
делает с «Титаниками»... Не знаю, и не хочу знать, не важно это. А
важно то, будет ли кузнец заступаться второй раз, или
присоединиться к остальным.
И он заступается! Реально удивив меня, уже готового к худшему.
Знакомый бас прокатывается над толпой, отражаясь от осатаневших лиц
и даже возвращая взглядам какую-то каплю разумности.
— А ну, разошлись, окаянные! Чего надо, куда прёте?
— Варвар!.. В жертву!.. — несётся со всех сторон.
— Пацан мой гость!
— Комета!.. Предсказание!.. Сжечь!.. — из адского гомона можно
вычленить только отдельные слова, но общий смысл понятен.
— Комета, да. Вона она, в небе висит! Только вот, скажите мне,
люди добрые, каким местом комета энтая к полудохлому пацану
относится? А?