— …Ну я и шатаясь, еле дошёл до дома. Сам не знаю, как не упал
по дороге и не уснул от усталости, будто кто-то поддерживал
меня.
— Кто-то? — слегка прищурился Тайритрон.
— Не знаю, мне так показалось, — пожал я плечами. — Тело плохо
чувствовал, всё кружилось и плыло перед глазами.
Повисло молчание, пока учитель сверлил меня тяжёлым взглядом. Но
я стоически выдержал его давление.
— Ты хоть понимаешь, что из-за твоей глупой выходки мы чуть не
лишились всего, чего достигли за последний год? — начал он тираду,
превращаясь в злобного незнакомого дядьку. Он не психовал, был
собран и холоден, но от этого казался более жутким. Ещё и будто
магия подключилась, либо воображение разыгралось, так как в комнате
немного потемнело. — Ты это понимаешь? Ещё немного и ядра бы дали
трещину! Меридианы истончились! И ведь всего этого можно было
избежать! Почему ты сразу не рассказал мне?
— Я… — так и застыл с открытым ртом. Почему он наезжает так,
будто я виноват в случившемся? — И что я должен был сказать?!
— Ты знал о готовящейся афере. И ты не дурак, не мог не
понимать, что за этим последует!
— Но я же не думал, что они нападут! Да и то силовое поле… Как
можно было предвидеть такое?
— Но ты знал, что они собирались положить последние деньги на
победу своего друга, — давил он. — Не мог не понимать, что
отчаявшиеся эльфы захотят отомстить.
— И что? Это их проблемы! При чём здесь я?
— Ксандр, я вложил в тебя столько сил не для того, чтобы ты
погиб в уличной драке. Или откатился в развитии из-за истощения.
Помни об этом и хоть иногда думай о том, чтобы избежать ненужного
конфликта. Я не могу всегда находиться рядом.
В его полные упрёка карие глаза невозможно было смотреть.
Учитель словно видел меня насквозь и подозревал в ещё чём-то
нехорошем, так что я не выдержал и опустил взгляд.
Тяжело вздохнув, Тайритрон протянул руку в сторону, чтобы
положить на тумбочку овальное стёклышко розово-оранжевого цвета —
предпараджа. Я почувствовал, как рот непроизвольно открылся от
удивления.
— Мне? — выдохнул, не веря своим глазам.
— А то кому? — хмыкнул он, хоть так наконец улыбнувшись. Злой
дядька пропал, вернулся странный дед-гот, тоже по своему жуткий, но
вполне знакомый и почти родной. — Купил с рук, в тот вечер как раз
отправился к продавцу.
— Спасибо, учитель. Мне так жаль, — опустил я глаза снова,
испытывая стыд.