Без промедлений черной тенью вылетел из дворца. Взмахнув крыльями, оказался высоко в ночном небе. Свет алой звезды пронизывал серые облака и заливал все вокруг волшебным мерцанием. Легкий, свежий ветер принес прохладу, которая удивительным образом взбодрила меня и освободила голову от лишних мыслей.
Я любил небо. Огромное пространство, наполненное чистой свободой. Здесь не надо притворяться кем-то или держать лицо. В небе можно отдаться воздушной стихии и планировать, как птица, крыльями разрезая облака. Оно не задает вопросов и не высказывает обид за долгое отсутствие. Оно, как старый друг, готово принять меня любого, в любом состоянии, отражая мое настроение, словно зеркало. Я чувствовал его, будто оно живое. А небо чувствовало меня.
Закрыв глаза, я сосредоточился: Элис далеко, слишком далеко. На одной из планет нашей галактики. Я устремился туда, и незримая нить, соединявшая наши крылья, повела меня высоко к звездам. Тишина космоса удивляла, словно впервые. Миллиарды планет смотрели насмешливо. Каждая из них обладала своим полем, правилами и разной скоростью течения времени. Мы — азоры, могли приспособиться к жизни практически на любой из них. Что дало возможность Эллис убегать бесконечно.
Я ощутил ее на одной из планет союза Бенсса-Авида. Прибыв на место и ступив на красную землю, я понял, что опоздал — она ушла. Было глупо думать, что Элис не почувствует ту самую связь. Пора перестать недооценивать ее. Она опять ускользнула из-под самого носа.
От досады я со всей силы ударил каменный выступ. Кожа на костяшках лопнула, что помогло прийти в себя. Я еще немного побродил по странной земле, рассматривая пыльно-каменистую пустошь, затем взмахнул крыльями и вернулся домой, где сразу уснул с мыслью: "Не быть мне королем, если не найду ее..."
С той поры каждую ночь я искал ее, иногда давал ей фору в несколько недель, которые могли стать годами на планете с другим течением времени. Но знал, что в любой момент могу пойти по следу.
Элис каждый раз оказывалась на шаг впереди. Она тенью ускользала от меня. Поначалу это приводило в бешенство, но впоследствии азарт охоты пробудил во мне чувство мрачного удовольствия от игры с достойным противником. Что ж, тем интереснее и желаннее будет победа, когда я сверну ее тоненькую шею…