– Тоже мне мафиозо, – хмыкнула Ангелина,
напяливая противогаз без фильтрующей коробки. – Ну как,
хороший из меня тролль?
– Отменный, – ответил я, соскальзывая по
льду так, чтобы меня не было видно с поляны, благо ледник был
изрезан трещинами.
Потопать пришлось в обход по широкой дуге, наверное, с
полкилометра. Увлеченные дележом разбойники упустили миг, когда я
вышел из густого подлеска на поляну, закутанный в глухой плащ
белесо-зеленого цвета. Такого же цвета странные для них сапоги были
застегнуты на болтающиеся петли.
Один из разбойников удивленно подтолкнул главаря, когда я
все же был замечен. Тот нахмурился и встал со своего места. На
поляну опустилась тишина, разбавляемая только журчанием широкого
ручья и треском костра.
Главарь, ухмыльнувшись, что-то гортанно рявкнул, откинув в
сторону кость от жареной дичи, показывая своим видом, что не боится
пришлых, хотя голос его дрогнул. Видимо, он спрашивал, какого хрена
я приперся и кто я такой.
Не будем торопить события. Я остановился, выжидая, что
будет дальше, наклонив голову, чтобы под капюшоном не было сильно
заметно мою шлем-маску.
Разбойник снова что-то крякнул, указав на меня рукой и
плюнув под ноги.
Два головореза привстали со своих мест и достали нехитрое
оружие: кистени с железными грузиками.
А теперь пора. Я сбросил с головы капюшон от плаща ОЗК.
Они замерли и уставились на противогаз. Удивительное, должно быть,
для них зрелище. Огромные черные глаза, сверкающие на солнце
неживыми стекляшками. Черная кожа, и поблескивает, как у рыбы. Два
кожаных нароста там, где полагалось быть ушам, носа нет вовсе, а
рот представлял собой круглое отверстие, непрерывно сопящее в такт
дыхания. Одним словом, сказочная тварь.
Главарь вынул большой кинжал, испачканный человеческой
кровью. Я скрипнул зубами, а потом вытянул в его сторону руку в
перчатке. Разбойники дружно вздрогнули, когда вожак схватился за
горло и, задыхаясь, упал на землю. Опасная тварь, которой не место
среди живых. Я просто передавил ему горло телекинезом, изображая
всем известного Дарта Вейдера. Он долго хрипел и скребся, прежде
чем я его отпустил ползать по гальке. Разбойники в страхе
попятились. Один из них дрожащими руками натянул тетиву плохенького
лука и выпустил стрелу, но ее ничего не стоило перехватить усилием
воли на лету, и стрела, не достигнув своей цели, замерла в воздухе
всего в одном шаге от меня. Я взял ее рукой, как с полки, и
внимательно стал разглядывать. Средневековье или античность.
Совершенно отвратительно изготовленное оружие.