Она все звала и звала меня, а я давилась
беззвучными бессильными слезами.
Мама исчезла. На ее месте возникла сестра.
Она бегала в темной пустоте громко кричала и пыталась найти
меня.
И
так, человек за человеком, вереница самых родных мне людей являлась
в мой сон, пытаясь отыскать, но я только глотала слезы, понимая,
что больше никогда их не увижу.
Я
застряла в этом странном месте — лабиринте, в который не позволю
забрать ни одного из них. Выполню все задания, но сестру затянуть
сюда не дам.
Когда я открыла глаза, было светло, а над
моим лицом навис гарпий, который от неожиданности моргнул третьим
веком.
— Проваливай отсюда! — сварливо
взвизгнула, кидая в отскочившее существо, возникшую ниоткуда,
подушку.
Села по-турецки на кровати, удивляясь тому,
как это легко у меня получилось, и наблюдала за действиями гарпия,
который на этот раз объявился в своем пернатом образе.
В
нашем мире этих существ изображают безобразными
полулюдьми-полуптицами, обязательно на распотрошенном трупе
очередной жертвы. Передо мной же предстала полная противоположность
тех ощипанных отвратительных созданий. Он медленно плавно
переступал на длинных птичьих ногах. Половину тела покрывали
жесткие черные перья, которые захотелось пощупать, а руки полностью
трансформировались в крылья, маховые перья которых подметали пол.
Лицо почти не изменилось, только глаза стали по-птичьи
круглыми.
Таурус подошел вплотную ко мне, наклонился
так, чтобы наши лица находились на одном уровне, и зло усмехнулся,
обнажая внушительные клыки.
— Пожалуй, сегодня я удвою дозу
сыворотки, — проклекотал, хватая за руку. У него, оказывается, как
у летучих мышей, есть подобие пальцев.
Откуда-то из воздуха достал небольшую плоскую
коробочку, которую тут же открыл. Вынул из нее большой шприц,
полностью заполненный зеленой жидкостью.
Я
попыталась вырвать руку из захвата, но не тут-то было. Он вцепился
в нее мертвой хваткой, при малейшем движении оставались глубокие,
быстро заполняющиеся кровью, царапины.
Выпустив воздух, он воткнул иглу в вену на
сгибе локтя и ввел мерзкую жижу в кровь.
— Надеюсь, сегодня ты так же будешь
хорошей девочкой и выполнишь то, что я тебе прикажу.
Снова последовало разделение тела и сознания,
намного быстрее, чем в предыдущий раз. Не было той всепоглощающей
ярости. И я почувствовала, что против воли киваю, соглашаясь с
ним.