надо мной, а вместе со мной. Наконец,
когда волна хохота немного спала, послышалось строгое:
—
Ну что стоите? Василий, Борис, помогите сестре подняться! И вообще,
что у вас здесь за скамейки такие, что бабушку с девчушкой
выдержать не могут?!
А
у меня от благодарности и умиления чуть слезы на глаза не
выступили. Это ж надо — назвала меня девчушкой! Будто я и не вешу
полтора центнера.
Подавившись очередным взрывом смеха, братья
тут же подскочили ко мне и с натугой подняли под белы рученьки.
—
Это же Старица… — послышался шепот из толпы.
—
Да… Та самая святая Старица-странница!
—
Точно! Вон и посох из великого дуба в руках держит!
—
Тот самый посох? Не может быть?!
—
А ты посмотри на резьбу! Она же как живая!
—
Старица?! Не может быть?!
Народ загудел, загомонил, в одночасье позабыв
и о смехе, и о ситуации со скамейкой. А вот маменька, словно
курочка, начала надо мной кудахтать, причитая и обещая переговорить
с батюшкой, чтобы скамейки сделали крепче.
Меня же это волновало мало, так как я точно
знала, что мне просто жизненно необходимо поговорить с этой
Старицей! Однако стоило вести о ней разойтись в народе, как людская
масса тут же качнулась в ее сторону, грозя погрести под собой
несчастную старушку. А потому, набрав в легкие побольше воздуха, я
со всей дури выдала:
—
Стоять! —Признаться, такой реакции я не ожидала, потому люди и в
самом деле остановились и даже присели от неожиданности. — Хотите
поговорить со Старицей — выстраивайтесь в очередь! А не то сейчас
задавите несчастную! И вообще, — я прошествовала сквозь толпу,
невольно задевая зазевавшихся, все-таки габариты у меня отменные, —
дайте ей немного отдохнуть! Она сама позовет, когда будет
готова.
Внезапно в нескольких шагах от себя я увидела
того самого голубоглазого мальчонку, которому вручила конфету. Он
вглядывался в просвет между людскими телами и пытался рассмотреть
старушку, и смотрел на нее так, будто та должна ответить ему на
какой-то безумно, просто жизненно важный вопрос! И почему-то, глядя
на него, я узнавала себя. В этот момент рядом со мной появился наш
слуга Еремей и начал самолично расталкивать передо мной
зазевавшихся людей.
«О, совсем другое дело!» — подумалось, и я
мимоходом схватила за руку мальчишку, что так и продолжал
выискивать взглядом Старицу, и потащила за собой. Ибо только так
этот пацаненок имел шанс задать свой вопрос. Потому что взрослые
вряд ли дадут ему такую возможность.