Девушка, как обычно, коротала день в кресле, задвинутом в темный
угол. Джеймс отправил солдата, сторожащего ее в течение утра,
передохнуть, а сам устроился поближе к окну. Свет полосами проникал
в комнату между досок, которыми оно было заколочено.
Снежная была неразговорчива. Джеймс до сих пор не знал, как ее
зовут. Спросить у Валума стеснялся, а сама девушка делала вид, что
не слышит его вопросов. Она выстроила между собой и прочими стену
отчуждения и никого за нее не пускала.
− Сегодня магистр встречался с солнечным, − Джеймс всмотрелся в
темноту, где угадывались очертания снежной. − Видела когда-нибудь
солнечного? Они потрясающие! Глядя на них, веришь, что они дети
солнца.
− Зачем ты это рассказываешь? − донеслось из угла.
− Чтобы поддержать разговор, − сказал Джеймс. − Не знаю, как
тебе, а мне скучно сидеть целый день и смотреть в одну точку.
− Так найди себе занятие. Ступай, сделай что-нибудь полезное, а
меня оставь в покое.
− И ты снова попробуешь покончить с собой? Нет уж, не
рассчитывай на это, − Джеймс покачал головой.
Девушка поменяла позу, отчего ее лицо проступило в полумраке. За
время, проведенное с ней, Джеймс привык к внешности снежных. И
теперь она казалась ему по-своему симпатичной. Не буйной красотой
самой жизни, как, например, леди Виорика. Но у снежной были
правильные, словно высеченные во льду, черты лица, аккуратные и не
лишенные миловидности. Правда когда она бывала недовольна,
выступали скулы, придавая лицу хищную заостренность. К сожалению,
она почти всегда была чем-то недовольна. А ведь улыбка украшала ее
лицо, подобно тому, как восход украшает небосклон.
− Как тебя зовут? − Джеймс в который раз попытал счастье.
Он не надеялся на ответ. Тем приятнее было его получить:
− Дейдра.
− И все? Я думал, у тебя множество титулов.
− Уже нет. Я изгнанница. У меня осталось только имя. Отец лишил
меня всех титулов в тот день, когда получил письмо от твоего
господина.
− С чего ему так поступать?
Дейдра промолчала, и Джеймс выругал себя за бестактный вопрос.
Чего он вечно лезет не в свое дело? Она еще в прошлый раз дала
понять, что отец отказался от нее. Якобы попав в плен, она его
опозорила. А Джеймс считал, что у него сложные отношения с
родителями. Но его мать хотя бы не отворачивалась от сына.
* * *
Валум заглянул к пленнице ближе к вечеру, принес ножницы.
Воткнув их в стол, обратился к Джеймсу: