— Отрежь девчонке прядь волос и доставь мне. Отправлю прядь
владыке в доказательство, что его дочь у меня. Если и это не
сработает, избавимся от нее.
— Зря тратите время, — подала голос Дейдра. — Посылайте владыке
хоть мою руку, он не заключит с вами мир.
— Сделаешь это для меня? — Валум сделал вид, что девушки нет в
комнате.
— Разумеется, — кивнул Джеймс. — Я на все готов, чтобы
остановить войну.
— Славный мальчик, — кивнул первый магистр. — Я знал, что на
тебя можно положиться.
Валум ушел, ножницы остались. Торчали из стола кольцами вверх,
призывая к действию. Джеймс приблизился, но не спешил касаться.
Валум глубоко вогнал ножницы в древесину. Сильные у него руки,
крепкий удар.
— Имей в виду, — сказала Дейдра, — я так просто не дамся. Волосы
– достояние морейцов. Мы не стрижем их с рождения.
Она не обманывала. Все снежные, которых Джеймс встречал на своем
веку, были длинноволосыми. Что женщины, что мужчины.
— Это всего лишь прядь. Что тебе с нее? Я же не на лысо тебя
обрею.
— В волосах наша сила. Они – дар луны. Напоминание, что наши
пращуры некогда спустились с луны на землю.
Джеймс недоверчиво хмыкнул. Слышал он россказни про то, что
снежные и солнечные слетели с неба на колеснице из чистого серебра.
Ну и где теперь их колесница? Почему они не сядут в нее и не улетят
обратно? И как объяснить схожесть между теми, кто прилетел с неба,
и теми, кто испокон веков жил на земле? Ответ очевиден – нет и не
было колесницы. А разница между людьми и теми, кто питается
энергией, в эволюции. Благодаря первому магистру и урокам грамоты
он узнал это сложное слово и даже запомнил его смысл.
Свободное время Джеймс коротал в библиотеке. Читал все подряд. В
том числе научные труды об устройстве мира и происхождении рас. Но
даже среди ученых не было единого мнения, откуда пошли снежные и
солнечные, и почему где-то царит вечная ночь и зима, а где-то –
вечное лето и день. Ученые мужи связывали это с углом наклона оси
вращения по отношению к солнцу, но Джеймс совсем ничего не понимал
в астрономии.
И все-таки Джеймс не мог отрицать, что волосы Дейдры удивительно
похожи на лунный свет. Искрящиеся серебром мягкие волны. Отрезать
даже прядку – надругательство.
Джеймс медлил. Он кружил вокруг ножниц как коршун над издыхающей
коровой. Примерялся. Пару раз дотронулся до холодного металла,
напомнившего зиму в родной деревне. Наконец, выдернул ножницы из
столешницы, взвесил в руке. Когда-то он ковал такие на заказ.
Только эти были острее. Разломи их на части и получишь два
заточенных ножа.