Кисть его гнулась почти до
предплечья, локти выносились в сторону, как у бульдога, но Санька
другими физическими упражнениями пытался развивать своё тело
гармонично.
Медведица привыкла к Лёксе и не
возражала, когда та подкармливала сына. Молоко у медведицы
закончилось уже к лету. Умка перешёл на корешки, ягоды ии
тухлятину, а Санька полностью переходить на медвежью еду опасался.
Александр Викторович знал, что пищеварение у медведя сильно
отличается от человеческого и позволял себе лишь жевать корешки,
которые выкапывала медведица, выплёвывая жом. А вот ягоды он
любил.
Понравились Саньке и личинки
некоторых насекомых, особенно личинки пчёл и мух. Добывались они
по-разному, но Санька привык и его это не останавливало. Однако
сильно протухшее мясо он не ел, и Умка был благодарен ему за
это.
Умка к зиме весил уже килограмм
пятьдесят и Санька перестал абсолютно доминировать в борьбе,
побеждая лишь ловкостью. Завалить Умку он не мог, а вот оседлать -
за нефиг делать. Он заскакивал медвежонку на спину, вцеплялся в
шерсть и катался на Умке до тех пор, пока тот не заваливался на
спину. Но Санька ловко соскакивал и уворачивался от захвата или
удара лапой.
Надо сказать, что ногти у Саньки
окрепли от постоянного соприкосновения с землёй, выросли и тоже
стали грозным оружием. Он изредка подтачивал их на камнях, и
пользовался ими умело. Со зверями быть, по-звериному жить, понимал
Санька, и не давал Умке спуску, когда тот пытался огрызаться и
«быковать». Но, в общем-то, жили человек и медведь дружно. Да и
мать-медведица, видимо догадывалась, что приёмыш не совсем медведь,
и в обиду не давала.
* * *
Вторая зима прошла спокойнее. Мать
медведица с Санькиной помощью расширила и углубила берлогу. Приёмыш
проявил человеческую смекалку и опыт, и превратил общее жилище в
хоромы. Как и прежде, медведица была "дверной створкой", но Санька,
на всякий случай, сделал для себя запасной выход, закрыв его
сплетённой из ивы дверью, утеплённой мягким мхом.
К этому выходу и приходила Лёкса,
продолжая кормить сына грудью.
Люди не могут не двигаться долго. В
отличие от медведей, у человека запросто могут образоваться
пролежни, если он будет долго лежать в одной позе. Вот Санька и не
лежал, устроив в берлоге что-то типа спортзала. Для годовалого
младенца места вполне хватало.