Он снял с огня хорошо прожаренную тушку местного грызуна и
отправился будить свою принцессу.
***
Шла пятая ночь пребывания на адской планете. По другому Настя не
могла ее назвать.
Днём она с Малсоком пряталась от палящего солнца в самодельных
шалашах, которые строили хараты на каждой стоянке, а сами они
уходили вперёд, разведывать путь и искать пропитание. В отличие от
землянки и шисса, эрлеванцам было начхать как на жару, так и на
вероятность отравиться незнакомыми продуктами.
Настя подозрительно осматривала каждый фрукт, который они
приносили, каждый кусочек мяса. Есть начала только на второй день,
когда поняла, что выбора нет. Либо смерть от отравления, либо — от
голода. Разницы никакой.
Тогда Шерват принес ей круглые плоды размером с теннисный мяч.
Мохнатые, оранжевые, внешне они напоминали смесь киви с апельсином,
а сочная мякоть пахла сладко и нежно.
Этот запах заставил Настю гулко сглотнуть слюну. Пустой желудок
заныл, требуя дозу, но девушка покачала головой: страх умереть в
мучениях был сильнее страха голодной смерти.
Эрлеванец молча сел рядом и съел пару штук. Потом разломил
очередной шарик и протянул девушке. Ткнул куском прямо в губы.
У Насти закружилась голова от одуряющего аппетитного аромата. Но
вот кормить себя с рук она не позволила. Осторожно сжала фрукт
пальцами и с опаской лизнула.
Липкий, сладкий сок потек по руке. На вкус инопланетный фрукт
напомнил освежающую дыню с заметным мятным послевкусием. Через
минуту Настя уже уплетала третий кусок, одновременно вылизывая
пальцы и едва не урча.
А когда подняла голову и встретилась со взглядом Шервата, то
покраснела до самых ушей.
Эрлеванец смотрел на нее жутким голодным взглядом.
Заметив, что напугал, он тоже смутился. Пробормотал что-то,
поднялся и быстро ушел.
— Что это с ним? — прошептала девушка, провожая его
настороженным взглядом.
— Исс Шерват хорош-ш-ший, — тут же ответил Малсок, — не
бойтес-с-сь его. Но лучш-ш-ше отвернуться.
— В смысле?
— Еда.
В нескольких словах Малсок объяснил, что на Эрлеване женщина ест
при мужчине, только если он ее муж или любовник. Слишком интимное
зрелище, чтобы выставлять его напоказ. А уж позволить кормить себя
с рук — все равно что пригласить в постель. Это приравнивается к
интимным ласкам.
Пока он рассказывал, у Насти все больше и больше расширялись
глаза.