- Работайте вместе! – милостиво кивнул Тимур. – Как только я вернусь из похода, мы тотчас начнем строить. Я специально приведу с собой лучших китайских каменщиков и мастеровых. Да будет так!
В январе следующего, 1405, года Тимур скончался в Отраре, в самом начале затеянного им китайского похода, который так и не состоялся.
Умирая, Тимур назначил преемника и даже успел взять со своих эмиров страшную клятву беспрекословно повиноваться тому во всем.
Но не успели еще тело почившего “сотрясателя вселенной” погрести по обычаю, как в державе разгорелась междоусобица, длившаяся более четырех лет.
Неожиданно для многих победителем из смертельной схватки родственников вышел младший сын Тимура Шахрух – правитель Хорасана, человек отнюдь не воинственный, поклонник богословских и теологических диспутов.
Шахрух разделил державу на две условные части – Хорасан со столицей в Герате и Мавераннахр (Междуречье) со столицей в Самарканде.
Сам Шахрух вернулся в свой любимый Герат, где правил еще при Тимуре, а самаркандский престол передал своему 15-летнему сыну Улугбеку, назначив ему двух опекунов.
Прошло еще несколько лет, и Улугбек стал полновластным правителем в своем уделе, оставаясь, правда, в вассальной зависимости от отца, зависимости, которая с годами делалась все призрачней.
Теперь, единолично распоряжаясь казной, Улугбек мог финансировать самые смелые проекты.
И молодой правитель сполна использовал свои возможности…
Осенью 1417 года возмужавший государь созвал в Самарканде необычное для той эпохи совещание.
По его приглашению в столицу съехались со всего Междуречья, а также из сопредельных стран более ста ученых, сведущих в естественных науках, особенно в астрономии и математике.
Разумеется, был среди них и Казы-заде ар-Руми, который всегда оставался для Улугбека Учителем с большой буквы.
На совещании присутствовали также известные самаркандские архитекторы и народные мастера.
Мирза объявил, что намерен построить в Самарканде обсерваторию, лучшую из всех, когда-либо существовавших на земле. Звездная башня должна быть возведена в сжатые сроки, самое многое за два-три года. С ее помощью он надеется провести полный тридцатилетний цикл наблюдений за светилами и планетами, включая период обращения Сатурна. Это позволит составить наиболее надежный и “долговечный” зидж, какого еще не было в истории науки, считая от времен Гиппарха и Птолемея.