А самое главное, сердце девушки не лежало ни к кому. Не знала
она такого молодца, с которым бы пожелала ходить об руку. Не
снились ей по ночам ещё ничьи очи, не было такого имени, которое бы
Гнеда с трепетом шептала украдкой, примериваясь. Ей были непонятны
и смешны томные вздохи, с которыми Пчёлка рассказывала о своём
«жадобушке». Но разве всё это объяснишь упрямой подруге?
– Не осталось, – без надежды на спасение от
дальнейшего разговора ответила она. – Метелили меня почём зря,
пока в рубашонке бегала. Вот тебе и все дружки, – нахмурилась
Гнеда. Даже настроение портилось от таких бесед.
– Ну, так мы тебе тут найдём друга сердечного! –
обрадовалась Пчёлка.
– Да уж, хороша невеста. Ни кола, ни двора.
Гнеда отвернулась на бок, давая понять, что разговор окончен. Её
молочная сестра обиженно засопела носом, но вскоре до девушки
донёсся звук её размеренного дыхания. Сморило.
Девушку взяла досада – разбередила сердце и заснула!
Хоть Гнеда не знала ещё любви, но разве и ей не хотелось
когда-нибудь встретить такого, который взял бы её за себя, несмотря
ни на что? И вспоминалось, как Домомысл гладил её по голове после
новой обиды и приговаривал, что однажды сыщется добрый молодец, что
полюбит так сильно, что не будет корить, спрашивая, кто её отец, а
попросит стать матерью своим детям.
Катбад пришёл, как и обещал. Закуковала кукушка. Женщины уже
засадили репища и огороды, а мужчины высеяли лён. В коричневую
блестящую гущину семян Твердята зарыла несколько калёных яиц, и в
поле сеятели улыбались, найдя в лукошке подношение. Прежде, чем
съесть, они подбрасывали яйца вверх, заговаривая лён вырасти
повыше.
Гнеда ахнула, увидев, как Кузнец достаёт из котомки знакомцев –
её небогатое приданое, хранившееся в закутке в Веже. Несколько
холстин, осиленных помощью добрых людей на супрядках, ручники,
пояски, ленты, очелья с усерязями, обручье и подвеска-птичка –
подарки Катбада, и, конечно, маленькая прялка. Её сработал ещё
Домомысл, сам же и разукрасил резцом навершие и донце. Сразу тепло
стало на душе, как только рука легла на вытертую временем кленовую
гладь.
Правду молвить, не сильно была нагнетена коробья Гнеды. Немного
же она нажила, раз всё вместилось за плечи Катбада…
От друга девушка узнала, что в Перебродах было спокойно, никто
не видел злополучных всадников, и селяне оказались порядком
удивлены внезапному исчезновению Гнеды. В Веже всё выглядело
нетронутым, будто и не побывали в ней незваные гости.