– Поживи у Твердяты с Вячко до осени, а там поглядим. Они
тебе рады. Нахваливали в два голоса, да и дед не жаловался. И то
верно, от труда ты никогда не бегала, и нрав у тебя уживчивый.
Они сидели на склоне у реки под раскидистой рябиной, усеянной
пушистыми соцветиями и охмеляющей тонким благоуханием. Был хороший
тёплый вечер. Гнеду, умаявшуюся на прополке, клонило в сон, но
желание побыть ещё рядом с Катбадом пересиливало усталость.
– Думаешь, они не вернутся? – осторожно спросила
девушка.
Кузнец неопределённо повёл плечами. Теперь, по прошествии
времени, даже ему стало иногда казаться, что всё лишь примерещилось
им.
– Я чувствую, что-то сдвинулось. В твоей жизни началась
новая череда. – Он немного помолчал. – Вот, держи. –
Катбад пошарил за пазухой и положил Гнеде на ладонь крохотное, но
увесистое витое кольцо. Две толстые жилки переплетались с тонкой
косичкой. – Носи на долгую память, – грустно улыбнулся
Кузнец.
– Какая красота! – девушка примерила колечко и отвела
руку полюбоваться. – Спасибо тебе! – Она сжала его
запястье.
– И ещё я принёс… – Кузнец покопался в складках своей
одежды и выудил полотняный мешочек. Гнеда вопросительно посмотрела
на друга и заглянула внутрь.
– Откуда? – изумилась она. Внутри тускло поблёскивали
монеты. Их было больше, чем она когда-либо видела в своей
жизни.
– Всадник.
Глаза Гнеды расширились, и она спросила быстрым шёпотом:
– В хорошем плаще и с добрым клинком?
– Он самый. Клянусь, это последнее, – добавил он,
увидев её изумлённое возмущение. – Больше я ничего от тебя не
утаиваю. Домомысл велел отдать тебе это, когда придёт время.
Его губы сложились в неловкую улыбку, а в глазах снова
засквозила тоска.
– Придёт время?
– Я не думаю, что ты вернёшься в Переброды. Тебе некуда
возвращаться. – Он замолчал и, сощурив глаза, посмотрел на
реку. Его пальцы рассеянно вертели сорванную травинку. –
Обживёшься тут, а потом уведёт тебя со двора Вячко какой-нибудь
славный паренёк.
– Я здесь чужая, – прошептала Гнеда.
– А там? – так же тихо спросил её друг.
– Я не хочу с тобой расставаться. – Она робко подняла
на него взгляд.
– Мой дом – твой дом. Я всегда буду ждать тебя, моя
касаточка. Но, чтобы обрести новое, нужно оттолкнуться от
старого.
– Это рубашка хороша новая, – возразила Гнеда, теребя
завязки на мешочке, – а друг лучше старый.