Я не мог быть уверенным до конца, что враги не найдут тебя, но и
вернуться за тобой не посмел, так я ещё больше грозил погубить
тебя. Мне оставалось лишь ждать и внимательно, но тайно наблюдать
за тем, как ты растёшь. И я понял, что не ошибся в выборе. Домомысл
чувствовал, что ты не простое дитя, и старался вложить в тебя как
можно больше. Ты ведь и сама ощущала свою особость, не так ли? Но
если раньше это угнетало тебя, отдаляя от людей, то теперь всё
изменилось. Теперь я беру тебя под свою опеку.
– Значит, всадники, что ищут меня, – люди
Войгнева? – вымолвила Гнеда.
– Нет. – Фиргалл сцепил обе руки в кулак перед
собой. – Войгнев искал тебя первое время, но после до него
стали доходить слухи о гибели младенца. Кроме того, рассудив, он
справедливо посчитал, что ты не представляешь для него опасности.
Даже если дочь Яромира вырастет, она будет всего лишь женщиной, не
имеющей прав на престол, не умеющей сражаться и не отваживающейся
мстить. Нет, Гнеда, тебя ищут другие люди. Родичи твоей матери.
Твой двоюродный брат Финтан.
– Финтан, – повторила Гнеда, запоминая имя своего
врага. – Но почему? Чем я помешала ему?
– Боюсь, одним своим существованием, – мрачно
усмехнулся Фиргалл. – У Аэда не осталось прямых наследников,
Этайн и оба его сына умерли, поэтому престол должен перейти к
кому-то из внуков. По старшинству ты стоишь перед Финтаном.
– Но разве женщина может наследовать?
– Нет, но только лишь если она не замужем. Самому жениться
на тебе Финтану не позволяет близкое родство, а дожидаться, пока
это сделает другой охотник за наследством деда, он не станет.
– Другой охотник?
– У Аэда было три брата, и младший из них сделался
княжичем-изгоем, лишённым надежды на престол Ардгласа. Ему
досталась Корнамона, надел на окраине княжества, пустынный клочок
земли во мху, болотах и камнях. Он был горько обижен судьбой и
воспитывал своих детей в упрямой вере в необходимость восстановить,
как ему казалось, попранную справедливость. И, кажется, такая
возможность, наконец, представилась. Детей у Аэда не осталось, зато
у изгоя вырос внук по имени Бран, имеющий надежду на заветный стол
двоюродного деда. Так между Финтаном и Браном началась незримая
война. И они вспомнили о тебе.
– Бран, – прошептала Гнеда, запоминая ещё одно имя из
своего рода.