-Муж мой, - сказала княгиня. Все с уважением прислушались к ней.
- Когда наши войска войдут в Гургандж, я хотела бы увидеть
документы о бракосочетании покойного князя.
- Но, дорогая, он же еще жив! – безмерно удивился Мардоний.
- Это недоразумение, муж мой. Он непременно погибнет в том
бою.
Все склонили головы. Приказ был отдан, и не подлежал обсуждению.
Даже князь в такие моменты не противоречил жене, признавая ее
острый ум, просчитывающий ситуацию на много шагов вперед.
- А зачем документы, дорогая? – на всякий случай уточнил он,
начиная понимать, какой будет ответ.
- У меня есть информация, что заключение брака прошло с
нарушением необходимых процедур.
- Ведь это значит…- хватал воздух князь.
- Это значит, что дети князя Хорезма от той актриски
незаконнорожденные, и мы возьмем княжество под свою руку. Разве наш
младший сын, что стоит рядом с тобой, не достоин стать князем?
Князь махнул рукой, и в комнате осталась только семья. Совет
окончен, а это уже было не для чужих ушей. Дети внимательно
слушали, а на их юных лицах проявилось то, что и отличает настоящих
правителей от обычных людей- абсолютный приоритет целесообразности
над иными чувствами. Это и было последствием столетий селекции в
княжеских семьях. Даже десятилетняя девочка, играющая в куклы,
спинным мозгом понимала суть власти. Если ты слаб и делаешь
непростительные ошибки, то ты уже умер. И это не вызывало в ее юных
мозгах ни малейшего отторжения, ведь такова жизнь.
- Но, дорогая, а если в этих документах нет ошибки? – спросил
князь.
- Как это нет? - возмущенно сказала княгиня. - Я же сама их
готовила.
***
Двумя неделями позже. Октар.
Лагерь кочевников напоминал рассерженный улей. Вожди суетливо
собирали воинов, которые еще не отошли от вчерашней тяжелейшей
сечи. Огромный разбросанный лагерь занимал почти фарсанг, и в
разные концы поскакали всадники с выпученными глазами, которые
должны были собрать в кучу племена и роды. Ни о каком правильном
сражении речь уже не шла. Всем было понятно, что битва пойдет в
разных местах, и отдельными очагами. А без единого вождя, что
железной волей скреплял эту рыхлую массу, иначе бы и не вышло.
Двоюродный брат Баламира, который претендовал на старшинство,
ничего сделать не успевал. Ведь совершенно не так становятся ханами
в степи, и вождь Октар с большим трудом собирал чистокровных
гуннов, которых в этом войске была едва треть. Но это была самая
боеспособная треть.