Конец февраля. Воскресенье. Двадцатое число. Прямо сейчас лучистое лимонное солнышко, пробившись сквозь пепельное небо, небрежно заливает огромный, вернее сказать, лучший город Земли, благодаря чему у нас с вами появляется уникальная возможность взглянуть на одну спящую красавицу, названную Катей. Посмотрите на то, сколько печали поглотили в себя её усталые веки и давно нецелованные губы, на то, сколько напряжения в мышцах и ломких суставах. Послушайте, как неравномерно бьётся её сердце. То его слышно, то оно будто исчезает куда-то. Должно быть, ей снится покой, необходимый ей как воздух, но трезвон телефона в один миг неволит открыть глаза и, дотянувшись до трубки, она выясняет спросонья, что голос, доносящийся с другого конца провода, принадлежит ни кому-нибудь, а её лучшей подруге Вере Ардабьевой. Первое, о чём узнаёт Катя, дав согласие встретиться с ней в кафе, – так это о том, как Вера снова познакомилась с каким-то парнем и о том, как хорошо им было в постели друг с другом. Чуя, что приступ одиночества буквально в трёх шагах, наша куколка, попросив Веру перезвонить попозже, оканчивает разговор, встаёт с кровати и, дрожа от холода, уходит в ванную комнату, совмещённую с уборной.
*****
Это известно каждому: Нежелание радоваться счастью кого-либо твёрдо считается завистью. Согласитесь, звучит избито. В самом деле, разве можно за кого-то радоваться, когда не хочется? Поверьте, нежелание совсем не означает неумение. Хуже всего врать самому себе…
*****
Вслед за тем, умыв личико тёплой водой, Катя, по причине прохлады в доме, усаживается на унитаз, чтобы справить малую нужду. Однако, из-за спазмов, легко сходить в туалет не получается. Нервы шалят. И в остальном тоже всё не слава богу. Тело ватное, самочувствие гнусное, даже согревание носа в ладонях ни к чему, кроме как ползанью хворых мурашек, не приводит, – одним словом, дурное начало дня. Ещё этот внезапный звонок в дверь, заставивший вздрогнуть и всё расхотеть весьма некстати. «И кого только принесло в такую рань?», – выражает недовольство Катя, подходит к двери, а открыв её, тотчас же слышит из уст улыбчивого сектанта благое напутствие, произносимое с омерзительно-доброй интонацией.
– Себя убеждаете? – прерывает она его «громкую» речь.