- Юленька,
потерпеть надо, - виновато прошептал он.
Он все еще
ждал, что она сейчас вырвется, убежит от него или хотя бы раскричится, как
сделала б любая на ее месте, но Юлька, будто ища защиты, лишь откинулась ему на
грудь, поддаваясь осторожным, но крепким его объятиям.
- Прости меня,
девочка, но не могу я тебе лучшего предложить…
- За что ты
извиняешься, Антон? – чуть обернулась Юлька и ладошкой накрыла его руку. – Это
ты меня прости… Ты столько делаешь для меня… Я уберусь здесь, вымою все, вычищу
– будет же не так ужасно, правда?
- Ну конечно.
Антон прикрыл
глаза и лишь крепче прижал к себе девушку, твердо обещая, что когда-нибудь все обязательно
будет по-другому. Надо только потерпеть немножко… Ну а пока ждет их банька, чай
горячий и малиновый пирог!
Конец августа
радовал теплом. Насколько это возможно, Юлька привела дом в порядок – по
крайней мере, нигде никто больше не ползал, а грязь не отваливалась кусками под
тяжестью собственного веса.
Они с Антоном решили
так: она остается в деревне и помогает старикам по мере своих сил, а он
зарабатывает деньги в городе. Антон не прогадал, оставляя девушку в поселке –
терпеливая, мягкосердечная, Юлька с легкостью располагала к себе людей. С Верой
Петровной у них наладились особенно теплые отношения – Юлька с самого утра
помогала старушке по хозяйству, а та, в свою очередь, старалась порадовать
девушку и вкусным обедом, и пирогами, и теплой беседой. А когда выяснилось, что
Юля училась в медицинском, потянулись и соседи: ох, Юленька, радикулит замучил!
А давление не измеришь? Ой, деточка, а уколы ты умеешь делать? Юлька смущалась
сперва – какое право она имеет что-то советовать им, лечить, не доучившись, так
и не став врачом? Но, глядя в глаза стариков, которым порой не столько лечение
нужно, сколько обыкновенное внимание, девушка улыбалась, предупреждала честно,
что недоучка она, и все же всем, чему успела научиться, старалась помочь. В
конце концов, нехитрое это дело – давление измерить, мазь для спины какую
посоветовать или укол привычный сделать.
Налаживалась
как-то жизнь: ее не обижали, из дома чужого не гнали – напротив, и урожаем охотно
делились, снабдили и дровами для печки, и посудой, и бельем постельным, и даже
одеждой, что от детей и внуков осталась. Все, казалось, хорошо было – вот
только о том, что впереди осень, а потом настанет тяжелая зима, думать не
хотелось.