Вдруг за
стеной послышался какой-то шорох, за пару секунд он превратился в грохот, а еще
через мгновенье раздался истошный женский визг. Словно ошпаренный, Антон
подскочил с дивана и бросился в комнату.
- Юля!
Юлькина
кровать была пуста. Не понимая, что случилось, Антон вглядывался в темноту,
пытаясь отыскать в ней девушку, а за спиной его вдруг жалобно всхлипнули. Он
обернулся – освещенная лунным светом, пропажа стояла у стены и тихонечко
тряслась.
- Юль, ты
чего?
Молчит она. Антон
подошел вплотную и дотронулся до ее руки:
- Юль, ты
что-то увидела? Что тебя напугало? Ну не молчи же, Юля…
- Там… мышь, -
жалобно проскулил в ответ тоненький виноватый голосок. – Антон, прости, я не
хотела тебя пугать… Так получилось…
Впору
рассмеяться. Не над ней – над абсурдностью ситуации. Антон головой замотал:
- С ума сойти…
Юлька, ты не перестаешь меня удивлять! Неужели ты боишься мышей?
- Не боюсь, -
буркнули ему в ответ. – Но она меня напугала…
- Ну тогда придется
хорошенько ее наказать, - с улыбкой проговорил он, и Юлька, успокоившись,
улыбнулась ему в ответ:
- Не надо,
пусть живет. Не смейся надо мной, Антон…
- Да я не
смеюсь…
Он притянул к
себе девушку и крепко обнял, тихонечко над ушком ее вздохнув:
- Но это
просто поразительно! Ты не испугалась меня, какого-то бомжа, но испугалась
маленького мышонка, у которого от твоего визга уже, наверно, инфаркт случился…
- Не говори
так.
- Как?
- Не называй
себя так. Мы просто оба переживаем непростые времена. Тяжелые, неприятные – но так
ведь будет не всегда…
Антон,
перестав улыбаться, чуть отстранился. Юлькин голос становился все мягче, все
тише…
- Ты не бомж,
Антон. Ты… самый лучший человек из всех, кого я когда-либо знала.
Наступила
неловкая тишина, лишь луна с любопытством глядела в старое окно. Голос Юлькин стих,
взгляд ее тщетно искал спасения от внимательных глаз, молчаливо взирающих на нее
– то и дело натыкался он на мужские губы, чуть задерживался и стыдливо скользил
в сторону, пытаясь образумить стучащее сердечко и прогнать нелепые мысли. «Ну почему
ты молчишь? Да скажи уже хоть что-нибудь!» - в мыслях кричала Юлька.
- Пойдем
спать, - ответил он каким-то странным, глухим, как из подземелья, голосом. – Поздно
уже, Юль… Правда, поздно.
Не это хотела
она услышать в ответ на свое признание. Юлька с досадой посмотрела в угол, где
стояла кровать, и замотала головой: