- Может,
искупаемся? Ты когда-нибудь купалась ночью?
Не дожидаясь
ответа, он отпустил девушку и направился к речке; неожиданно быстро сбросил
незамысловатую одежду и с шумом бросился в воду, оставив опешившую от столь
резкого отчуждения Юльку смущенно краснеть на берегу.
А ведь в ту
минуту, когда его руки так крепко обнимали ее, а его глаза и губы были так
близко, она была готова на все. Сердечко до сих пор бешено колотилось, не желая
сбавлять темп. Почему же он сбежал от нее? Почему даже не попытался поцеловать,
когда глаза ее так отчаянно молили о крошечном кусочке такой мимолетной,
призрачной радости, ничтожного проблеска в окутавшей их тьме? Только и осталось
ей наблюдать за силуэтом, с шумом сиганувшим в холодную воду. Она и понять не
успела, что произошло с ним, с ними… Юлька судорожно обняла себя за плечи и попыталась
унять охватившую тело дрожь, глядя, как Антон, переплыв речку, возвращается к
берегу.
Холодная вода
немного остудила его пыл и наполнила тело живительной силой. Он почти
успокоился и теперь выходил из реки, подставляя взору девушки обнажившееся в
лунном свете крепкое от тяжелой физической работы тело. Всего лишь силуэт, ночь
прячет анатомические подробности, но Юлька-то знает, что на нем сейчас нет
ничего – условия у них не те, чтоб позволить себе купаться в одежде. И совсем
не по себе стало… Никогда прежде не тянуло ее к мужчине так, как в эту минуту.
Натянув на
мокрое тело штаны, Антон подошел к ней.
- Последние
теплые деньки. Советую искупаться.
- Нет, я не
могу так, - отчаянно замотала Юлька головой, вмиг покраснев от мысли, что и ей
придется купаться нагишом. При нем. «Да ни за что на свете!» - заявила она сама
себе.
- Тебе не
нужно бояться меня. Иди, Юль, я отойду. И не глупи, в мокром потом ходить не
дам.
Он прошел
вглубь поляны и уселся на землю, демонстративно отвернувшись. Юлька
замешкалась, не решалась последовать доброму совету, но сейчас объятия
обжигающе холодной воды нужны были ей ничуть не меньше, чем ему. Ее пугали
собственные мысли, непонятная тяга к мужчине – казалось, оба просто сошли с ума.
Просто не выдержали свалившегося на их плечи кошмара. А еще придется раздеться.
Здесь, в нескольких шагах от него… Потому что болеть для них – непозволительная
роскошь. И все-таки, обернувшись на Антона, убедившись, что он не подсматривает,
Юлька в нерешительности стала раздеваться.