– Ты чего орать тут вздумал? – холодным голосом спросила Нельда. – Забыл в чьём доме? И не думай даже пальцы крючить,..
Наволод, и правда, как-то странно сложил пальцы, нос заострился, глаза сузились.
– … не выйдет у тебя чародейства. Здесь моя сила. Захочу – и просидишь на этой лавке до последнего дня.
Лицо волхва расправлялось, словно ткань под рукой. Он опустил голову.
– Рано тебя Боги силой наполнили…. Рано…. Молод ты ещё. Слишком молод. А ты, Туга помолчи. Потом спросишь. Ему итак тяжело. Признаваться всегда тяжело.
Я кивнула. Молчать так, молчать. Голод отступил. Усталость перестала грызть шею. Можно было и помолчать.
– Ну, так вот. Ушли они к Анахору. За день до того, как ты, – Наволод, не глядя, кивнул в мою сторону, – пришла в Синекаменку, они прошли мимо нашей деревни.
«Ага, пришла. Как же, как же. Вот ведь мне в глаза про меня же врёт, и хоть бы хны» – негодовала я про себя, едва сдерживая слова на языке.
– Староста их, Бдич39, мне и Кукору и рассказал что да как, – продолжал волхв, – Белозера с ними не было. Бдич сказал, что старик с ними не пошёл. Говорят, помирать остался, а старосте сказал, чтоб в Круге Анахора нового заступника попросили. В тот день трое наших дозорных с восточной стороны домой не пришли. Я прошёл по их тропе. Нашёл оружие и рваную тесёмку с оберегом… от сглаза…. И много крупных волчьих следов. Тут уж и дурак разберёт – что к чему.
– А почему сюда никто не пришёл? Почему меня никто не предупредил? – от голоса видраны в доме словно похолодало.
– Я не думал, что они так быстро смелости наберутся сюда придти. Нечисть ведь боится Божьих Ворот, – всё так же с опущенной головой пробубнил Наволод.
– Вооот оно как, – ядовито протянула видрана. – А может просто на себя, сильного да умного, понадеялся? Надоело, небось, в деревеньке, в глуши горной? Решил выслужиться? Авось в Главный Круг усадят, да?
Её глаза потемнели, и комната будто наполнилась сумерками.
Казалось, кто-то натянул тетиву и стрела вот-вот должна сорваться. Мне было не по себе. Да и не только мне.
Видимо, Нельда была права. Бледный волхв был похож на мальчика, взявшего отцовское оружие без спроса и нечаянно выбившего глаз приятелю. Стыд, досада, злость на его лице снова и снова сменяли друг друга, Наволод молчал, будто выжидая – кто победит. Победила злость.