Я вопросительно вскинула брови.
Секретничать здесь не было смысла: ива, естественно, никак не
препятствовала распространению звука, перекрывая разве что обзор –
и тот не полностью. Но у Уэйта был такой уверенный и непоколебимый
вид, что возражать я не рискнула и покорно позволила развернуть
себя спиной к берегу.
Футболку с меня Уэйт снял сам – и сам
же расстегнул лифчик, отвлекшись от своего занятия, только когда я,
неудобно вывернув руку, вывела у него на бедре: «Ты это что, из-за
нашего везунчика?» – и не сдержала смешок. В вечной тесноте и
сумраке подземного поселения понятие стеснения размывалось и теряло
значение. Кто там чего не видел? Да и сам Уэйт к наготе относился
утилитарно – через его смотровую прошел чуть ли не каждый житель
поселения, и смутить травника рядовым явлением топлесс было
практически нереально.
Он вздрогнул и замер, чуть отставив
ногу. Я поймала падающий лифчик свободной рукой – сколь бы
равнодушно ни относился к наготе Уэйт, устраивать сеанс стриптиза
на берегу я не собиралась даже при горячей поддержке комаров.
«Он соврал насчёт того, как получил
свои травмы?» – уточнила я.
Уэйт зачерпнул мазь. Никогда ещё
слово «нет» не было столь пылающе категоричным.
«Есть такая штука – разделение
потоков пациентов, – сурово постановил он на моей пояснице. Я
поняла, что эту врачебную мудрость запомню надолго. – Не бери в
голову».
Я покорно сделала вид, что вовсе не
умираю от любопытства. Уэйт сделал вид, что поверил.
– Десять минут. Я подогрею воды,
чтобы смыть, – невнятно пробормотал он и удрал к берегу.
А я осталась у ивы – прислонилась к
ней плечом и прикрыла глаза, обречённо прислушиваясь к собственным
ощущениям. Мазь действовала как обычно: спина начинала сперва
разогреваться, потом – гореть, и от этого давящая боль в пояснице
постепенно исчезала – будто таяла в подкожном огне. Но пока что
особого облегчения это не вызывало.
– Да у нас тут лазарет под открытым
небом, – с нервным смешком заметил Лорккан с берега.
Уэйт молча покосился на него, не
отрываясь от возни с перчатками: промыть, снять, помыть руки.
Кажется, он тоже думал, что «везунчик» не так уж плох, как мог бы
быть после удара по голове. Во всяком случае, наблюдательность ему
не отшибло, желание общаться – тоже. Я на его месте была куда
молчаливее.