Момонга, уже не беспокоясь за раскрытие своей магической сути,
потянул руку в сторону своего посоха, который стремительно влетел к
нему в руку, неся за собой перекинутым через него ремешком
чехол.
Офицер мог лишь удивлённо наблюдать за таким небрежным
проявлением магии, внутренне дивясь внешним богатством посоха, что
предстал перед ним во всей красе.
«А тот человек разве не говорил, что для проявления магии нужен
какой-то предмет?» — Подумал старший инспектор. Но когда тот
увидел, что внезапно открывшийся оммёдзи уже поместил свой посох в
чёрный тубус из пластика, быстро отбросил свою предыдущую мысль,
сказав:
— Следуйте за мной.
***
— Альбус! Я не знаю, что это была за чертовщина, но это должно
быть по твоей части! — Громко сказал внезапно ворвавшийся с камина
Аластор Грюм, что быстро перебирал своим посохом-тростью,
похрамывая деревянной ногой.
— И тебе привет, Аластор. — Невозмутимо ответил Дамблдор,
продолжая ни в чём не бывало попивать свой вечерний чай. — Чаю? —
Спросил Альбус, взмахивая своей палочкой в направление фарфорового
чайника, чтобы тот начал разливать своё содержимое по кружкам.
— Тот чёртов магл ничего не знает! — Воскликнул Аластор,
тактично отказываясь от угощения.
Тактично – в своём стиле.
— Почему же не знает? — Удивлённо спросил Дамблдор, приказывая
чайнику высосать из кружки весь чай обратно. — Судя по всему, наш
похититель провёл в компании с этим мальчиком некоторое количество
времени. А следов Конфудуса или Империо, насколько мне известно –
на нём обнаружено не было. Неужели он не поинтересовался даже его
именем? — Немного усмехнувшись, спросил Альбус, потянувшись рукой к
вазочке со сладостями. — Лимонную дольку?
Аластор не стал как либо отвечать на очередное предложение
Дамблдор, а лишь резко стукнул посохом, от чего из его кончика,
прямо в сторону вытянутой руки директора, полетела искра жалящего
проклятия.
Альбус, не ожидавший такой реакции на его гостеприимство, резко
отдёрнул руку с траектории заклинания, беспомощно наблюдая, как его
любимая сладость стремительно полетела на пол.
С обидой посмотрев в сторону чуть ухмыльнувшегося от сотворённой
пакости Грюма, Альбус лишь тяжело вздохнул, и отодвигая кружку,
постарался настроиться на серьёзный лад, так как понял, что ему, в
который раз, выпить чаю в традиционное для англичан время, как
говорится – не суждено.