Не
выдержав, маменька встала и подошла к мужу, положила руку ему на
голову и погладила, утешая. Он перехватил ее ладошку, поцеловал и
прижал к своей щеке:
—
…Я потому и дальше предпочитал молчать, чтобы не теребить раны.
Знал, что поступаю неправильно и по отношению к тебе, и по
отношению к Марье. Но думал, что уже поздно что-то менять. Я
струсил, впервые в жизни струсил… И если бы не ты, Евдокия, — он
посмотрел на меня, — то из-за этой трусости сегодня могло не стать
и Марьи. — Его лицо совсем потемнело, он замолчал, а маменька
высвободила свою руку и обняла его за плечи.
—
А царь? — все же решила узнать я.
—
Что царь? — не понял он.
—
Он знает, что Марья его дочь?
—
Нет. Я тогда его возненавидел. Хотел сделать что-то такое, чтобы
отомстить за сестру. И не нашел ничего лучшего, как сдержать
собственное слово и не сказать, что у него есть ребенок от любимой
женщины. Он ведь и правда ее любил. Сильно… Я это понял в тот
момент, когда он после известия о ее смерти враз поседел и с тех
пор начал быстро стареть. А уж после того, как царица пятыми родами
померла, так и вовсе сдал.
—
Но теперь ведь шила в мешке не утаишь.
—
Я уже не раз думал об этом. И царя уже давно не виню в тех
событиях, — ответил отец. — Но не думаю, что сейчас время для таких
новостей, да и не уверен, что кому-то вообще стоит об этом знать.
Никаких привилегий это девочке не добавит. А лишние разговоры ей ни
к чему.
—
Но ведь у нее четыре вида магии, которые она захочет
развивать!
С
отца станется запретить ей пользоваться магией вообще. А я не могла
позволить такому случиться! А потому, пока он снова не включил
режим «Я же глава семьи и знаю, как лучше», нужно поднимать этот
вопрос и направлять его решение в нужное русло. Маменька, вон, тоже
насторожилась.
Отец насупился, явно готовясь сказать, что
лучшим вариантом будет запретить девочке пользоваться магией. Я
даже могла просчитать ход его мыслей. Мол, подрастет, он ее замуж
выдаст за преданного человека, а там мальчики пойдут, которые,
скорее всего, один вид магии потеряют, но и с тремя они смогут
укрепить род.
—
Папенька, вы уже однажды умудрились испортить жизнь этой девочке! И
не только ей! Поверьте, маменька до сегодняшнего дня мучилась от
того, что вы в любой момент способны на измену. А уж сколько
пришлось пережить Марье! Нелюбимый, всеми презираемый ребенок в
семье! Я до сих пор не понимаю, как она умудрилась не озлобиться и
сохранила веру в людей! И виной всему этому стала ваша трусость! Вы
сами только что в этом признались! Так имейте хоть теперь смелость
сделать ее жизнь счастливой! Всего-то нужно подумать, как решить
эту проблему к всеобщему удовольствию!