Машины хватали всё что можно и тащили
к разгонным шахтам. Если я не могу загрузить болванки, то попробую
дать выстрел мусором. Блоки накачки полны энергии, не было только
самого заряда. Как поведёт себя насыпанная груда железа в момент
разгона — не знал никто. Эксперименты с разделяющимися частями
разгонного заряда проводились, но на околосветовых скоростях
заряды, не имевшие монолитной конструкции, как правило разлетались
внутри ствола. Могли вылететь, а могли и улететь с частью разгонной
шахты. В серию такие системы не пошли из-за их неоднозначности.
Всегда был вариант сделать один удачный выстрел, а потом долго
чинить оторванные с мясом детали.
В любом случае если не попробую
сейчас, то потом, возможно, чинить уже будет некому. А почему бы и
нет? Сию секунду и для данных обстоятельств это отличная задумка. Я
улыбнулся. Мысль «А почему бы и нет?» пришла немножко позже, чем я
отдал команду дронам загружать мусор в блоки зарядов. Это тоже
особенность моей психики. Вначале всё быстро проанализировать,
раздать команды, а потом думать, морща лоб и сдвигая брови. Если со
стрельбой дронами и мусором не получится, то через несколько часов
Третий великий ударный флот богомолов разнесёт тут всё в клочки и
наши дроны уже никому не понадобятся.
По всем законам технического
обслуживания корабль был уже мёртвым, разложившимся и сгнившим
трупом, от которого почти ничего не осталось, хотя мы могли ещё
один раз выстрелить. Но как это сделать в космосе, когда не
работает ни одна система навигации и представления не имеешь, где
находится флот нелюдей?
Я нёсся к комнате смертников. По
кораблю таких комнат было несколько, чтобы старший офицер корабля
мог зайти и уничтожить корабль вручную, когда отказали все системы
автоматики, или управлять лично. Наверное, я первый непилот-капитан
за всю историю Нового человечества, что решил оттуда поуправлять.
Укрытый за бронёй, я решил подавать команды маневровым двигателям
через ручное управление. В этот отсек не заглядывали даже
роботы-уборщики с момента, как «Топор палача» сошёл со стапелей.
Сейчас не работал ни один экран, только несколько тумблеров и
рычагов прямого управления. Пульт состоял из древних контактов,
сделанных на основе медных клемм, покрытых золотом и палладием, и
проводов толщиной с палец, уходящих в глубину корпуса. Всё это
стыковалось с кнопками, которые надо нажимать, и тумблерами,
которые надо переключать. Эта комната должна быть распакована,
когда корабль погибает.