Я испуганно прижалась к стенке – и
ещё больше испугалась от того, что это я
начала рулить этим телом. А вторая мысль, поплавком вынырнувшая на
поверхность, была: так это же ИВАТУ *(или ИВВАИУ, в разные годы
по-разному называлось, ИВВАИИ, ВШАМ, ещё как-то, но ИВАТУ мне
роднее)! Где-то здесь должен быть он – мой любимый, самый родной
мой мужчина. Мой муж. Только сильно, очень сильно моложе, чем он
есть сейчас... был в моей жизни. И если я в институте, а он здесь –
то мы точно не знакомы, и познакомимся только лет через десять. А
полюбим друг друга ещё позже, имея за плечами неудачные браки и
детей от других супругов...
И тут он вошел. Тоже в респираторе.
Но я узнала его – по росту, всё-таки почти два метра, – и
движениям. А ещё по взгляду. По совершенно чужому, оценивающему
взгляду. Декольте, я вам скажу, сработало на сто процентов.
Какое бы сознание ни присутствовало
параллельно со мной, сейчас оно куда-то ускользнуло. Картинка
закачалась, и я начала оседать по стене. А самым отчётливым звуком
почему-то была катящаяся по полу ручка.
– Ах ты ж, ** ****, ***** ****!.. –
видимо предполагалось, что я не слышу. – Сейчас-сейчас,
водички...
– Может, спирта дать понюхать?
– Иди ты со своими советами!
– Ну, компресс на голову?
Перегрелась, что ли?
Я повозилась и села прямее. Начнут
щас надо мной военно-медицинские эксперименты. На фиг, на
фиг...
– О! Ну, как? Полегчало? Водички
дать?
Я приняла стакан, постаралась
незаметно понюхать. Нет – точно, вода. Прохладная.
Голове моей ни фига не легчало. Что,
блин, происходит? Где я?
Видимо, последнее я произнесла вслух,
потому что двое сидящих напротив меня мужиков (в погонах я, как ни
старалась запомнить, ничегошеньки не смыслю, поэтому более полной
информации вам представить всё равно не смогу) переглянулись, и
один сказал другому:
– Сержанта отправлю. Пусть сопроводит
до порога, от греха.
Второй только промычал, глядя на меня
скептически и, очевидно, сожалея, что наш филфак не прислал кого
покрепче здоровьем.
Меня вывели под локоток во двор – а
там он стоит, собственной персоной. Мой будущий нежно любимый муж.
И морда кирпичом.
Тот, который водичку предлагал, сунул
мне в руки блокнот и ручку:
– Вот, девушка, вы уронили, – и тут же, со сдавленной
свирепостью – Вове: – До дома чтоб довёл.
Что уж Вовка там отвечал, я не
услышала. Пока запихивала в сумку свои писательские принадлежности,
как-то поплыло всё, и все мои силы резко бросились на то, чтоб
стоять прямо. В дверях КПП я снова качнулась, резковато схватилась
за косяк, заслужив внимательный Вовкин взгляд. Фубля, неудобно-то
как...