– Подойди.
И когда Рэми подчинился, неожиданно
отдал послание. Зачем? Рэми и сам не знал.
«Придешь ко мне ночью, мой принц, –
плясали коряво выведенные буквы на изящном нежно-розовом листке. –
В одном плаще и с моим подарком на шее».
– Видишь, – усмехнулся Мир, доставая
что-то из ларца. – Ты, как всегда, беспокоишься зря.
Рэми вздрогнул. Тень заботы или
издевка? В пальцах Мира мелькнуло нечто прозрачное, подвешенное на
тонком шелковом шнурке. Лишь спустя мгновение телохранитель понял,
что это вырезанная из горного хрусталя статуэтка Аниэлы, богини
любви. Некоторое время Мир вертел в пальцах незатейливый,
продаваемый у храмов амулет, прежде чем повесить его на шею.
– Мы закончили, – приказал он, отходя
к окну. – Думаю, сегодня мне пора отдохнуть... и тебе тоже Рэми…
я…
И замолк вдруг.
– Да, мой принц?
– Ничего… Прибери эти бумаги и можешь
идти… наверное, я все же слишком тебя исчерпал.
Забота в голосе? Неожиданно мягкий и
внимательный взгляд? Рэми вздрогнул. Стараясь не смотреть на
принца, он подошел к столу и опустил записку в пустой ларец. Пальцы
нечаянно коснулись крышки, кожу обожгло огнем, и Рэми отшатнулся.
Задел листки с посланием, и те с легким шелестом посыпались на пол.
Наследник обернулся.
– Прости! – Рэми бросился собирать
рассыпанные страницы.
Надо стянуть с принца эту игрушку!
Разгневается Мир, сомнений нет, но надо стянуть... Надо решиться,
встать и стянуть... сейчас!
И тут взгляд, как нарочно, выдернул
со страницы выведенные каллиграфическим почерком слова: «Будьте
осторожны, наследный принц. Алкадий вернулся в Кассию».
– Пошел вон, ублюдок!
Рэми вздрогнул.
– Вон!
Разжались пальцы. Упали на ковер
листы, накрыв синее кремово-желтым... И непривычно трудно было
поднять взгляд, посмотреть на принца, убедиться...
Это было не так, как раньше. Хуже.
Лицо Мира стало вдруг чужим, перекосилось бешенством, в уголках рта
выступила кровавая пена, и медленно, но неотвратимо загорались
синим его глаза...
Рэми не верил в то, что видел.
Ударить это одно… но магия… магия сейчас Рэми убьет. Мир не может
убить… Может. Смотрит с ненавистью, медленно переворачивает на
пальце кольцо камнем внутрь, заносит руку...
Хлесткий звук пощечины. Тут же –
боль. Липкое, теплое из распоротой кольцом щеки...
Рэми еще не верил. Но его тело – на
этот раз да.