– Чего смеёшься, Удивитель? Лучше
объясни.
То ли она понимала, что ему нужно
говорить, чтобы не потерять сознание, то ли просто хотела скрасить
однообразную работу, которой занималась. Пожалуй, и то, и другое.
Раз, раз, тонкие пальчики ловко вытягивали толстые шерстистые
верёвки из бесформенной верёвочной кучи размером втрое больше самой
Шулы, и сноровисто сплетали их друг с другом. Получалось нечто
пушистое.
– Что ты такое плетёшь?
– Не скажу. Нельзя, пока не будет
готово.
– Иначе горы проглотят?
– Ну.
– Шула, мы с тобой убили горы. Больше
они ничего не проглотят.
Она шмыхнула на него, сердито и
слегка растерянно, и дёрнула плечом.
– Мудрость-то осталась. Всегда так
говорят, когда нельзя говорить. Вот и я не скажу.
Шула была маленькая, худая и голая.
Размером всего в полтора человеческих локтя, то ли девочка, то ли
старушка, огонь высвечивал неуловимые черты обеих. Безвозрастная,
но точно гуманоид и явно женщина, она не стыдилась своей наготы и
даже вовсе её не осознавала – потому что её раса была слепа. У них
не было глаз и зрения, они не воспринимали мир взглядом, а потому
не ведали, что на тело можно смотреть и его можно стесняться. Шула
не чуралась взгляда чужака, а только ёжилась от ночной прохлады и
кутала ноги с коленями в невнятную штуку, которую вязала.
Человек уже предлагал одеть малютку,
завернуть в самые крупные из обрывков своего боевого облачения; он
хотел прикрыть и согреть Шулу, но встретил непонимание и отказ.
– Прижать к себе мёртвое, затянуться
неживым, ты безумный? – всплеснула она руками. – Это же мерзко,
бфф. Вы, Верхние люди, испорчены пустотой, а мы так не будем. Лучше
прижми меня к себе, ты горячий. Теперь ты мои исы.
Ильса не знали одежды. К чему её
изобретать, если их собственные волосы издревле были лучше во всём?
Непромокаемые и почти непродираемые, длинные, густые и тёплые, они
весили очень мало, как образцовая мембрано-ткань. От черепа каждого
ильса расходилась могучая грива толстых верёвистых нитей, которая
полностью скрывала маленькое тельце, словно шалаш. Эволюция не
стала суетиться с глазами для этих малюток – ведь большую часть
жизни они проводили в непроглядной чаще своих волос.
Когда нужно, ильса умели их стягивать
и становились как люди в скафандрах: невысокие, но массивные
фигуры, способные выдержать удар палицы или копья. Это была их
боевая форма. А могли распушить и выгнуть, стать шерстяным
перекати-полем – так они и двигались, когда нужно было спешить.
Человек уже видел бегство целого племени: они катились и
подпрыгивали по склонам горы, лёгкие, как белки, круглые, как шары.
Иссиль был спутником газового гиганта, планетой-луной, и гравитация
здесь оказалась невелика.